Руслан, 10 лет, заложник
«В первый день боевики еще не были такими злыми, они пускали нас походить по соседним классам. Наша учительница Роза Хаджимуратовна нашла в каком-то классе бутылку шампанского. Ее кто-то из родителей принес. Она открыла ее и по глоточку разливала нам. Мы так радовались! Глоток воды! Я тоже глоточек сделала, а потом чувствую — что-то у меня во рту. Достаю, — а это лепестки цветов! Ну и ну, думаю, это ж надо, до чего я дошла: сама цветы ем. Дети вокруг увидели, что я жую лепестки, и стали тогда все букеты обдирать как липку. Второго сентября цветов в школе уже не осталось».
Бэлла, заложница
Ж
Желание
«На вторые сутки я мечтала только о стакане холодной воды или о чашечке кофе. Никогда не думала, что последнее желание может быть таким простым…»
Аиета, заложница.
«Когда я носила ее в себе, знаете… было такое странное ощущение… Ощущение невыносимой радости и боли. Словно паришь в небе: радуешься, оттого что летишь, и предвкушаешь предстоящее падение… Радость и боль… Я никогда в жизни не испытывала ничего похожего…
Месяцев семь беременности было, она ножками стучит, — а у меня по лицу слезы бегут — от радости, что она здесь, со мной, моя девочка, и от страха ее потерять. Этот страх — он жил уже тогда, вместе с ней, внутри утробы.
3
Завещание
У меня были тяжелые роды… Схватки, начинаются роды, и вдруг врачи запаниковали, забегали: зафиксировали остановку сердечной деятельности у плода. Я кричать стала: «Умоляю, ее спасите, лучше я погибну!» Для меня тогда уже казалось невыносимым потерять ее. Я еще не видела ее лица, я не знала, как она выглядит, на кого похожа, — но уже не могла представить жизни без нее.
Мысль одна в висках стучала: я не вынесу ее смерти… Никогда, никогда…
Когда Алана родилась, пришло ощущение тоски… Нас разлучили!.. Она была не во мне, я не смогу ее защитить, случись что… Такая депрессия началась, — мне казалось, что я потеряла ее навсегда. Хотелось вернуть то утерянное ощущение единства, неразлучности… Чувствовать биение ее сердца… Почему нельзя носить ее в себе всю жизнь?.. Тогда бы я смогла спасти ее, уберечь.
Она была удивительным ребенком. Это я не потому, что она мой ребенок, так говорю. Вот Мила тоже моя дочь, но с ней ничего подобного не было. Мила — обычная. Не то что Алана… Представьте: просыпается ранним утром и начинает… петь! Не кричит, как все младенцы, а поет. Невозможно это объяснить. Просыпалась она в шесть утра, и — никакого крика, плача… Гулит, напевает. И мелодия какая-то дивная… Никто не верил, что ребенок, вместо того чтобы плакать, поет! Соседи приходили смотреть на это чудо. А мы не знали, как это объяснить, и тревожились.
Вот вспоминаю: комната, залитая утренним солнцем, ее кроватка, а оттуда — пение. Подхожу, заглядываю внутрь, — она улыбается, тянет руки мне навстречу. Бог подарил мне необыкновенного ребенка, думаю я и понимаю, отчего все девять месяцев меня переполняла радость. Но почему боль? Откуда взялась эта боль?!. Что вдет моего ребенка в будущем?
Помню, что в роддоме — а я рожала в Стамбуле, на родине мужа, — со мной в палате лежала чеченка. Она мне много рассказывала про Вангу, болгарскую ясновидящую. Узнав, что я осетинка, она прочла мне одно из ее пророчеств: «Придет время, и маленькую Осетию будет оплакивать весь мир». Кто бы знал тогда, что моя девочка, моя только родившаяся девочка, девять лет спустя погибнет в этом страшном аду, о котором уже знали пророки…
Несколько лет мы жили в Турции, а потом переехали в Осетию, на родину моих родителей. Я была самой счастливой матерью на Земле, так мне казалось. С рождением Аланки в моей жизни все изменилось, все встало на свои места. Чтобы у нее было хорошее настроение, нужно было одно условие — чтобы я не грустила, не хмурилась. А как мне хмуриться, коль рядом такое солнце?
В 11 месяцев она пошла, рано заговорила… Я вот вспоминаю ту нашу жизнь и вижу только ее улыбку, слышу ее смех, ее голос…
А много лет назад у нее появилась сумасшедшая мечта. Она меня просто замучила: «Мама, роди мне Лялю!»
Я вообще не хотела второго ребенка, у нас с мужем испортились отношения, несколько лет мы даже жили раздельно, он в Турции, я в Осетии. Какой ребенок? Зачем он мне нужен? У меня была она…