– Что – сдрейфил? Не робей мужик, – сказал он весело: – Это манекены и реквизит. Везу на “Мосфильм” – кино будут снимать.
Я еще не совсем придя в себя, переспросил:
– Ч-чего?
– Кино, говорю, будут снимать, – повторил водитель, продолжая мне улыбаться: – Так куда тебе?
– В аэропорт, – ответил я.
– Ну ты хватил. До метро могу подбросить.
– Ладно, давай хоть до метро, – не стал спорить я.
– А чемодан ты что – на остановке решил оставить?
Я втащил чемодан в автобус и, растолкав юпитеры осветительных ламп, сел на переднее сидение, потеснив куклу в шикарном бальном платье.
– Поехали, – сообщил мне водитель, закрывая двери: – Хоть одна живая душа рядом. А то еду, как в этой… Как ее? Ну, таратайке, что покойников на кладбище возит… Как в катафалке, вот. Аж жуть берет.
Я начал смеяться, и парень за рулем весело подхватил мой смех.
Запоздалое в этом году бабье лето парило над Москвой, качаясь, как на качелях, на нитях паутины. Легкий ветерок закручивал в пестрые вихри опавшие листья. А по улицам столицы не спеша ехал зеленый автобус, водитель которого и единственный живой пассажир заливались беззаботным смехом.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.
ЭПИЛОГ
– Вот и вся история, – закончил дед.
– Погоди, как вся? А дальше что было?
– В каком смысле? – не понял дед.
– Встретились вы с Суховым в аэропорту?
– Конечно, – пожал дед плечами, мол, а как же иначе: – И не только с ним. Там были и Рожков с Трусовым. Они все это время тоже отдыхали в профилактории. Только не в Звенигороде, а недалеко от Волоколамска. У них билеты были на один рейс с нами. Что тебя еще интересует?
– А заговор? Заговор раскрыли?
– А как ты думаешь? Раскрыли конечно. По этому делу было арестовано более 200 человек. Но, видимо, не всех. Хрущев это понял в 1964 году, но было уже поздно.
– А что было с вами в Омске?
– Работали, – туманно ответил дед.
Я не сводил с него взгляда, и он, сдавшись, улыбнулся и сказал:
– Ну было там пару интересных дел. Расскажу тебе как-нибудь. А теперь – спать, заполночь уже.
– Погоди, погоди, дед, – попросил я его: – Я тебя еще про автобус не спросил.
– А что автобус?
– Он как – больше не появлялся?
– Если он появится, – грустно улыбнулся дед: – Ты об этом сразу узнаешь. Ведь задание, которое ему дал Альберштейн, до сих пор не выполнено.
КОНЕЦ
Необходимое послесловие
Пора, наконец объяснить, от чьего имени велась эта повесть, и что это за организация такая – Контора.
Эту историю, как и многие другие, в период: с 1990 по 1994 год, мне рассказал мой двоюродный дед, Кожемяка Сергей Степанович. Более 30 лет, начиная с 1956 года, он проработал в некоем подразделении, которое в данном повествовании именуется Конторой.
По словам деда, у истоков Конторы стоял сам Лаврентий Павлович Берия, Великий и Ужасный. Дело в том, что в конце 30-х годов прошлого столетия по Москве стали циркулировать слухи о якобы пропадавших молодых девушках и непосредственной связи этих исчезновений с Лаврентием Павловичем. Опасаясь, как бы эти слухи не достигли ушей Хозяина, Берия в марте 40-го года выделил из состава, находившегося у него в подчинении аппарата НКВД спецкоманду и поставил перед ней задачу – выявить источник. В секретных рапортах, поступавших напрямую к Лаврентию Павловичу, эта команда стала именовать себя, как Контора № 7.
Уже через полтора месяца инициатор распространения слухов был выявлен, но им оказался круг до такой степени высокопоставленных лиц, что даже Берия, при всем его тогдашнем могуществе, не смог с ними совладать.
После выполнения задания, состав Конторы № 7 вопреки устоявшимся в те времена традициям, не был ни ликвидирован, ни даже распущен. Предвидя начало большой войны, Лаврентий Павлович справедливо решил, что такая команда еще пригодится, как ему лично, так и стране в целом.
И он не ошибся. За годы Великой Отечественной войны, в тесном сотрудничестве со СМЕРШем сотрудники Конторы разоблачили и помогли задержать более ста пятидесяти гитлеровских агентов. Кроме того, Контора № 7 неоднократно выполняла сверхсекретные задания Берии за линией фронта.
После войны спецкоманда продолжила свою деятельность, подчиняясь, как и прежде, лично Берии. Чаще всего от Лаврентия Павловича поступало указание о проверке того или иного слуха, с выявлением его источника и указанием путей его пресечения. Когда же указания отсутствовали, Контора № 7 занималась обработкой статистики по линии МВД и, ежемесячно, составляла обзорные справки по особо тревожным или необычным слухам, циркулировавшим в различных регионах СССР.