- Что Вы, что Вы, Клим Андреевич, Вы у меня - званый гость. А это, - он указал в сторону двери, где, по всей видимости, недавно была та самая девушка, - так, замарашки, думающие, что им все позволено. В общем, не обращайте внимания, Клим Андреевич.
- Хорошо. Петр Семенович, я по делу, - начал я.
- Наверное, Вам нужна реклама для нового салона? – этот человек прям так и блистал своим умом, ишь, какой догадливый. Да весь город знал, как шумно мы открылись.
- Верно, - ответил я и начал рассказ о том, что именно хочу. Чуть позже пришел дизайнер и начал при мне же делать эскизы. Полностью погрузившись в эту работу, я и не заметил, как пролетело время, почувствовал, что пора бы и пообедать, но возвращаться сюда снова не было никакого желания. – Петр Семенович, могли бы и кофе угостить, - посетовал я.
- Ох, прошу прощения, Клим …. Эта девчонка весь мозг запудрила, кстати, это была ее работа - кофе варить. Сейчас Лилю попрошу.
- Не стоит, - прервал его на полпути, когда он уже потянулся к селектору. – Мне пора, пришлите мне окончательную работу по почте. До свидания, - и, не слушая ответа, я скрылся за дверью.
Давно знаю Макаренко, и всегда он был чем-то недоволен. И сейчас более, чем уверен, что девушка, если и была виновата в чем-то, то это всего лишь малый процент. Такие скользкие типы, как этот, никогда не сделают себя виноватыми, проще кому-то в душу нагадить.
Спустившись все по той же лестнице, я вышел на улицу и, сев в машину, приказал водителю ехать в кафе «Дворянский дом».
- Клим Андреевич, я тут без разрешения подвез девушку домой, - виновато произнес Валерий, мой водитель.
- Что, решил подцепить телочку? – не удержался я от ехидства.
- Нет, Вы же знаете, я на работе даже не думаю об этом.
- Да ладно тебе, Валера, не думаешь. Все мы думаем! - мужчина виновато опустил взгляд и выехал с парковки.
– Так, что там с девушкой? Хоть узнал, как зовут? - Да как-то не до этого было. Она какая-то потерянная, что ли. Выбежала из здания, по всей видимости, в поисках такси и, решив, что я ее жду, села и назвала адрес. А я подумал, почему не помочь красивой девушке? Если Вы против, я оплачу бензин.
- Валера! Успокойся! – остановил поток слов своего водителя и спросил. – Потерянная, говоришь? Ну, что же, напишешь мне ее адресок!
- Клим Андреевич, Вы только ее не ругайте, - начал защищать девушку.
- Посмотрим, - только и ответил я, давая понять, что разговор окончен.
Пообедав, я отправился в салон, просмотреть кое-какие бумаги. Это мой седьмой салон по Украине и второй в нашем городе. Персонал, вроде, был укомплектован, но вот не хватало еще одного продавца–консультанта. Нужно срочно заняться этим вопросом. Хотя, не так уж и просто найти профессионала своего дела. Не думаю, что продавец продуктов сможет отлично проконсультировать наших клиентов по поводу того или иного байка.
Что же, завтра же с утра займусь этим делом, а сейчас пора немного развеяться. Я взял ключи от своего байка и, предварительно отпустив водителя, направился на подземную парковку.
Люба
Квартира встретила меня удушающей тишиной и невыносимой болью. Каждый замеченный мною в коридоре предмет говорил мне о прошлом, начал показывать каждый момент, прожитый тут. Здесь было почти темно, только уличный свет освещал квартиру. Но в коридор он практически не попадал, отчего мне становилось страшнее и мрачнее на душе.
- Господи, я же еще дальше не прошла… - проговорила в тишину и сделала шаг к кухне. Очередной всплывший момент из прошлого и резкий шорох за спиной.
Глава 4
Глава 4
Люба
Скольких же усилий мне стоило открыть глаза и не упасть в обморок. Умом я понимала, что в квартире никого нет, но душой… Душа не хотела понимать и принимать. Я боялась, но больше тянуть нельзя было. Медленно, с дрожью в теле, я подняла тяжелые веки. Оглянувшись, я увидела, как рамка фотографии пошатнулась и повисла на одном гвозде.
Внутри словно все оборвалось, мне действительно казалось, что в квартире я не одна. Липкий страх овладел моим телом до такой степени, что я думала, вот-вот упаду. Снова прикрыв глаза, головой уперлась в стену. Выдохнула. Мне нужно набраться смелости, посмотреть в глаза своим страхам. Нужно! Приказав себе, я открыла глаза и направилась в сторону кухни.
Моему взору предстало пыльное серое помещение. Все здесь так же, как и в коридоре, осталось на своем месте, только уют исчез. Нет - как раньше - кастрюли на плите с только что сваренным супом или вермишелью. В духовке так же не печется пирог, с так любимыми Алексеем яблоками. Нет этого блаженного запаха по квартире. Все исчезло, оставив меня одну с кучей мыслей, боли и невероятной потерей в душе. Любимый забрал все, что нас соединяло. Любовь, тепло, уют и, самое важное, себя! Теперь это не жизнь, а череда серых, не нужных мне дней. Теперь нет выходных, праздников, будней, все смешалось в одну серую бесконечность.
Подойдя к обеденному столу в центре кухни, я провела пальцами по столешнице, собрав с нее пыль. Как же давно здесь никого не было, никто тут не жил, и не убирал больше эту квартиру. Я вдохнула едва ощутимый родной запах, и в глазах потемнело от очередной вспышки воспоминания.
- Любимая, я помогу тебе, - Лешка схватил кастрюлю с только что сваренными варениками.
- Да я бы и сама, Лешка, - но муж меня не слушал, сам начал выгребать из воды содержимое и перекладывать в миску.
- Я же должен помогать жене. Ты налепила, сварила, а я, что, буду только есть? Так не пойдет, это нечестно по отношению к тебе.
- Ты такой у меня заботливый, - нежно прошептала я, подойдя к своему мужчине вплотную. Он обхватил мое лицо ладонями и приблизил к своим губам. Сладкий поцелуй, и резкая вспышка, вернувшая меня на землю, возвратившая былую боль.
Мое дыхание сбилось, грудь высоко поднималась и опускалась при каждом вздохе. Я, сосчитав до десяти, постаралась себя успокоить и, набрав воздух в легкие, собралась идти в комнату, но меня отвлек скрежет замка во входной двери. Господи, я сегодня точно с ума сойду, - подумала я и направилась в коридор.
- Мама! – воскликнула я, когда в дверях увидела маму, и слегка попятилась к стене.
- Люба, я не думала, что ты будешь здесь, - ответила растерянно Татьяна Александровна.
После смерти Леши мама очень постарела, учитывая, что ей только 45 лет. Впервые после трагедии я ее увидела через четыре месяца, и была шокирована. Если бы я ее не знала, подумала бы, что женщине под шестьдесят. Осунувшееся лицо, глубокие морщины и пустой, безжизненный взгляд, похожий на мой. Мамочка страдала не меньше моего. Потеряв любимого мужа, она не была готова потерять и сына, пусть и не биологического, но это не имело значения. Да и можно ли быть когда-то готовыми терять любимых?
- Впервые я здесь после… - мне было трудно произносить вслух эту ужасающую правду, и я запнулась. Мама поняла меня и без слов, лишь кивнула и подошла ко мне для объятий. Крепких, родных, так необходимых мне.
- Девочка моя, - прошептала мама, и я еще крепче обняла ее.
- Мамочка, - так же прошептала я, обессиленно вздохнув. Из моих глаз потекли слезы. Мама, отпрянув, посмотрела на меня, взяв в ладони лицо.
- Доченька, - вздох, - драгоценная моя, нужно жить дальше. Нужно, по крайней мере, пытаться жить дальше, не загонять себя в угол, не закрываться в себе, а пробовать дышать. Учиться по-новому воспринимать мир. Кроме тебя, этого никто не сделает. Только ты в силах сама себе помочь, - продолжала говорить мама, а мне становилось трудно дышать из-за удушающих слез.
Эти слова словно обухом по голове били. Как? Как я могу жить дальше? У меня отняли самое дорогое, самое ценное и любимое. Как мне научиться снова дышать полной грудью? Если ее, эту самую грудь, разрывает на части. Словно несколько человек со всей силой тянут полотно, и оно под натиском разрывается на куски. То же сейчас и с моей душой происходило.