Чуть было не наступила на подол платья мелии, благо вовремя убрала ногу, а иначе лететь бы кубарем бедной девушке, но я же не злая, а очень даже добрая женщина и не позволила этому случиться.
И вот брачующиеся стоя перед заветной чертой и после позволения все того же администратора протянули руку к чреву автомата, в котором соединились воедино технология и магия, что волшебно само по себе.
– Готовы? – раздался вопрос, адресуемый сатиру и мелии.
До этого они выслушали длинную заунывную речь мужчины администратора, которому до колик в печенках надоело повторять одно и тоже, ведь для него это уже надцатая свадьба, ибо подобное устройство по соединению двух сердец на многие мили одно единственное.
– Да, – в унисон ответили молодые и одновременно подняли руки, поднося свои жетоны ко входу в чрево автомата.
При соединении двух жетонов воедино издавался характерный звук, сигнализирующий о заключении брачного союза. Однако после того как сатир и мелия совершили необходимые действия ничего не произошло. Совершенно. Они убрали руки и завертели свои пластины, не понимая в чем же дело. Среди гостей поднялся ропот непонимания. Со всех сторон посыпались советы как надо повернуть злосчастные жетоны чтобы они соединились.
Молодыми было принято решение повторить попытку, да и администратор дал отмашку, совершенно не догадываясь в чем причина. Я подошла еще ближе к брачующимся, практически дыша мелии в спину.
Сатир, который жених, поднял свою руку, держа крепко жетон и поднес к чреву автомата, а вот мелия слегка запоздала…
– Подвинься и освободи место истинной паре, – я толкнула в бок девушку, отчего та отлетела на несколько метров в сторону, и сунула свою руку в автомат.
В помещении раздался характерный звук, как будто зазвонили в колокол. Это означало, что брак между двумя скреплен до тех пор, пока не будет прекращен смертью одного из супругов.
Мой муж еще толком не понимал, что произошло, а я в свою очередь уже поздравляла его со свершившимся таинством.
– Любимый, ты рад? – наступала я на сатира.
Он же пятился, стараясь понять, что же произошло на самом деле.
– Кто вы такая? – в полном потрясении еле-еле смог из себя выдавить мужчина.
– Дорогой, разве ты не видишь – я твоя избранная. Нас соединили на веки вечные, – пришлось поднять свою руку, дабы ему было лучше видно, что наш брачный союз свершился, о чем свидетельствовали спаянные жетоны.
– Это какая-то ошибка. Нилида! Нилида! – звал мужчина зеленоволосую мелию.
– На фига она тебе нужна? Вот я твоя жена – Земфира. Теперь ты должен меня любить, – я тянула свои губы, сложенные трубочкой, для того чтобы запечатлеть на челе свежеиспеченного мужа первый поцелуй, зная, что за ним последует еще один и еще, и еще.
– Я тебя первый раз вижу! – в ужасе отпрянул от меня мужчина, выпуская из рук свидетельство нашего союза.
– Нет. Вы только на него посмотрите, – запричитала я, работая на публику. – Столько времени потратили на преодоление препятствий, столько сил положили, столько клятв произнесли и теперь он отказывается от меня. Да это же немыслимо и уму непостижимо.
Я пустила горькую слезу, размазывая ее по лицу кулаком.
– Люди добрые, да я же его люблю, да я же от всего отказалась ради него, а он вот так меня позорит. Да как же так можно? Посмотрите на меня. Неужели я не похожа на невесту? Да на мне же воздушное платье, сотканное из миллионов малюсеньких пузырьков. Да я же готовилась к этому празднику как ни к одному событию в своей жизни. Да у меня от счастья просто крылья выросли, когда он предложил мне сочетаться законным браком.
Не будь я в человеческой ипостаси, то с удовольствием расправила бы свои перепончатые крылья. Они бедные затекли и слегка ломили, а мой хвост так, вообще, исстрадался под одеждой, но показывать его не стоило. Все же это редкость, причем большая, в нашем обществе. Ибо химер боялись, их ненавидели и.. уничтожали. Правда, давно это было. В наше время подобного не происходит. Забыли о том, как о пережитке прошлого, однако память о страхе перед представителями моего виде до сих пор жива в умах.
В человеческом обличье я была ангелоподобна: золотистые волосы, ярко-синие огромные глазищи с длинными ресницами, личико в форме сердечка и милые пухлые губки. Вот что представляла я из себя. Единственное, что оставалось неизменным это был рост, вот он был несколько великоват для ангела, кем была я. Это в детстве и юности мы дурно выглядим, ибо не можем держать второе обличье долго, а вот чем становимся старше, тем притягательнее может быть наш образ. Однако по-прежнему с нами не желают общаться, сторонясь и избегая всеми правдами и неправдами. Потому и не можем найти пару, из-за чего вынуждены жить в одиночестве. А ведь так хочется тихого семейного счастья…