«Уважаемый получатель письма, если вы перепишете его 5 раз, то через месяц вы получите более двухсот открыток. Для этого выполните следующие действия: Отправьте одну чистую открытку, в конверте, по адресу, указанному первым. Далее перепишите адреса в ваших письмах следующим порядком. Номер два становится первым, номер три вторым и так далее. На пятом месте — впишите ваш адрес. Отправьте эти пять писем вашим знакомым и ждите.»
Ниже шел список из пяти адресов, и наш был на пятом месте. Почему число открыток — двести? Должно же быть пять в четвертой степени — шестьсот двадцать пять? Или пять в пятой? Тьфу, о не о том думаю. Внимательно читаю фамилии получателей. Нет, Мавроди среди них нет, это было бы слишком просто. Но не удивлюсь, если он в организаторах этой пирамиды. Или она его натолкнет на аферы в будущем.
— Тебе, что делать нечего?
— Ты чего? Получим вон сколько открыток!
— А зачем они тебе? Да еще столько много.
— Нужны! Погоди, тебе письмо пришло! Написано — и сделав голос серьезным громко говорит — Андрею Анатольевичу!
— Из Москвы?
— Нет, откуда-то… — берет конверт и читает: «Княжеск, Смоленская область». Кто там живет?
— Не знаю…
Объяснять Наташке бесполезность её занятия не стал, хочет — пусть дурью мается. Затраты — копейки, но объяснять, что такое пирамида ей пока бесполезно. Зато в будущем будет легче втолковать.
Эх, думаю о будущем все же, как о негативном развитии, таком, как и было в моей памяти.
«Уважаемый Степанов Андрей Анатольевич!» Ого, и правда, по имени отчеству!
«Прошу Вас, как известного корреспондента газеты Правда», еще пока не корреспондент «Правды», лесть.
«Разобраться в несправедливости, произошедшей с моим мужем — Червоненко Игорем Александровичем, пострадавшем и несправедливо и осуждённым к высшей мере наказания — расстрелу. Моего мужа обвиняют в умышленном убийстве Дмитрия Сисениса. Мой муж не виновен в умышленном убийстве, он просто защищался и был возмущен действиями Сисениса, который разбрасывал на наших огородах колорадских жуков. Но следствие было несправедливым, и его приговорили к расстрелу. Андрей Анатольевич, помогите нам, спасите моего мужа. Это же вы писали статьи в прошлом году, что с жуками надо бороться. Надо не допускать их на поля. И вот человек, который умышленно вредил, не был остановлен милицией, а простыми людьми, а за это их расстреливают!
Червоненко Ирина, жена Игоря Александровича Червоненко.
Помогите!»
Смотрю на конверт. Адрес мой. Письмо не гуляло по инстанциям и редакциям. Каким-то образом, народ узнает домашние адреса авторов статей. Хотя это и возможно не так и тяжело. Никаких законов о защите личной информации еще нет, и если очень постараться, или найти знакомых, то в газете вполне могут дать даже домашний адрес. Тем более, я никакая не шишка.
Корреспондентская работа — это не только слава, почет и некоторое количество денег, которые сейчас идут в бюджет семьи. Это и тяжелая, порой, неинтересная работа. Оно и сбор материала, писательство — тоже нелегкий труд, но попутно к нему приходится и с письмами работать.
Не знаю, сколько их приходит в редакции центральных газет, скорее всего, просто несчетное число. А по закону, (не знаю даже по какому), как нам объяснил заместитель главреда, нужно обработать всю входящую почту. Вот на нас с Олей и свалили часть этой работы. И ведь — обработать не значит вскрыть конверт и прочесть — часто, надо еще и ответить. А если проблема не решаема, перенаправить письмо в местные органы власти. Спустить, так сказать, по инстанции. Мне эта работа в тягость. Оле еще нравится, и она с интересом читает почту, и бурчит на меня, за то, что припахал наш кружок журналистов. А что? Мальчишкам и девчонкам интересно разбирать почту и читать, что же пишут люди со всей страны.
Хорошо, хоть пишущий народ у нас понимающий. Кто распространил этот слух — не знаю, но больше половины писем, требующих ответ, приходит с вложенным внутри пустым конвертом, где в качестве адресата указан отправитель исходного письма. Этакий аналог будущего е-мейла, когда надо только нажать «ответить».