- Ну давай, рассказывай.
Но Юна, прежде чем рассказывать, покосилась на черного человека. Санта, перехватив ее взгляд, сказала:
- Не бойся, он все равно ничего не понимает. - Повернувшись к черному человеку, она крикнула: - Бенджамин! Где твой барабан?
Черный человек тотчас готовно улыбнулся и ткнул пальцем в сторону леса. Потом в воду. Потом в небо. Потом ударил себя кулаком в грудь. И все это время ослепительно улыбался. Санта расхохоталась и сказала Юне: - Видишь? Он ничего не понимает. Потому что он не умеет разговаривать. То есть, умеет, но по-другому, а по-нашему - не умеет.
- Где ты его взяла? - спросила Юна.
- О! это не я, а Кондор. Его зовут, вообще-то, Бенджамин Приблудный. Кондор нашел его в лесу - он хотел застрелить Кондора, из автомата. Но промахнулся. На самом деле он не хотел застрелить Кондора, а просто боялся, а Кондор привел его во дворец, и поселил в королевских покоях, дурак. Селил бы у себя! А Бенджамин тогда там заперся, и три дня его никак не могли выманить. А потом он сам вышел. А автомат он куда-то спрятал, и пистолет, и гранаты, и патроны, а сделал себе взамен барабан - я еще не видела, это Кондор Юрису рассказал, а Юрис мне. А я про тебя думала, - сказала Санта, - часто. Представляла, что ты со мной, и что бы ты делала.
- Я тоже, - сказала Юна, и так оно и было.
- Но ты села на мой трон, - сказала Санта и надулась.
- Ха, - сказала Юна. - Больше не сяду, даже не проси. Я просто все перепутала, но теперь-то я знаю.
- Расскажи! - Санта с любопытством повернулась к ней.
- А чего, я не умею. Лучше ты дону Бетту попроси, она тебе расскажет. Или Юриса. Они тебе лучше расскажут.
- Нет, я хочу, чтобы ты!..
- Ну ладно. - Юна перекинула ногу, и устроилась на бревне верхом. - Ну вот помнишь, ты когда уезжала, ты сказала мне... "Ты хорошая, даже может лучше, чем я", - передразнила Юна Санту. - Но это ты неправильно сказала. Если бы я была лучше, мне бы дали сто рублей. Но так... так тоже нормально. Может, даже еще и веселее. Ну... видишь, я не умею рассказать.
- Нет, ты все правильно рассказала. - Санта серьезно кивнула. - Даже Юрис бы не смог так правильно рассказать.
- Ну, - сказала польщенная Юна, - Юрис-то смог бы...
- Юрис бы сказал бы... "Ты повзрослела, дитя мое," - передразнила Санта Юриса. - А ты знаешь - я, я тоже повзрослела! И я теперь старше Юриса! Но только ты ему не говори, потому что это тайна, - пусть он думает, что он по-прежнему старше меня! - Она расхохоталась, и Юна засмеялась вслед за ней. И Бенджамин скалил свои белые зубы, и когда Юна посмотрела на него, на нее накатил новый приступ смеха, а Санта тогда взглянула на нее, и как захохочет еще громче!
Лес шумел; проснувшийся ветер летал над ним, играя с вершинами сосен в качели - а-ах!.. шшшшшшшш-ш-ш... - а трое бревне все смеялись и смеялись; так смеялись, что в конце концов попадали в воду: первым Бенджамин, непонятно, нечаянно или специально, но так смешно, что и Юна, а за ней и Санта, прямо в платье! - только Юна плюхнулась прямо спиной, а Санта забоялась, и просто прыгнула. Воды здесь было как раз по горло, и они хохотали еще в воде, и брызгались друг в друга, а потом вылезли на берег, а с берега - опять на бревно, и еще смеялись! Но на самом деле смех в них уже кончался, это уже были остатки смеха, когда они смотрели друг на друга, или когда Санта говорила: "Как Бенджамин плавал - как крокодил!.. одни зубы над водой видны, ха-ха-ха!" Но вот наступила минута, когда уже никто не смеялся, и тогда стало слышно, что вода поет свою песню, не громче и не тише, чем когда они только шли, и что лес все шумит справа и слева.
- Скоро нам будет холодно, - сказала Санта через пять минут, после того как они послушали все это.
- М-да, - сказала Юна, и с сомнением посмотрела на штаны, с которых капали капли прямо вниз, обратно в бегущую речку.
- Я знаю, - сказала Санта. - Я знаю, что надо делать, у нас в странствии такое бывало. Надо развести костер, вот!..
- Точно! только - а спички?.. Они же тоже промокли!
И тут Санта хлопнула себя по лбу, как будто бы убивала комара!
- ПРАЗДНИК КОСТРОВ! - вскричала она.
Они помолчали, королева Санта и беспризорница Юна, - ну, а Бенджамин Приблудный, тот и все время молчал, и лицо у него снова было непроницаемым, как каменная маска. А правда, зачем разводить костер, если здесь, совсем недалеко, всего в получасе ходьбы, - стоит дом, а вокруг дома - сад, а в саду - стол, и сто костров там и сям уже сложены и только дожидаются своего часа, и там можно высохнуть, и наесться, и все, что угодно?..
- Так пойдемте же! Пойдемте немедленно! - воскликнула Санта. - Там нас все ждут!..
Но Юна медлила. Сначала она потерла лоб, потом нос. А потом, вместо того, чтобы подняться и пойти, она посмотрела на небо.
Луна уже висела над самым лесом. А небо... Оно, только что такое густо-черное, кажется, стало немножко синее.
Лес шумел и стихал, и снова шумел, а вода журчала внизу ровно-ровно.
4. ТАЙНА.
- У меня есть тайна, тайна,
Тайна, тайна,
Тайна, тайна!
Я ее сама не знаю,
Потому что это тайна!
Потому что это та,
Потому что это-та-та-тайна!..
Так, или примерно так пела беспризорница Юна. То есть, так пел ее язык или горло, а ноги несли ее куда-то, сворачивая в темные переулки и безошибочно угадывая проходные подъезды, - а сама беспризорница Юна была в это время далеко. Но где же была беспризорница Юна? - как где, да конечно там, куда она пойдет завтра. И еще там, где она будет через месяц, а еще конечно и там, где она будет, когда вернется... Так что, когда под ногами у нее кончилась какая-то железная лесенка и началось что-то гладкое, смоляного цвета, то она как раз вовремя успела удивиться и приказать своим ногам тормозить, - а иначе, вполне возможно, она бы свалилась с крыши! (Но, скорее всего, так все же не случилось бы, - ведь ноги Юнины были не какие-нибудь два дурака, они замечательно справились бы сами.)
Но все-таки Юна затормозила и, оглядевшись и убедившись, что она находится на самой высокой крыше и что весь ночной город отсюда виден как на ладони, сказала сама себе:
- Зыко!.. - Да, ноги ее знали, что делали; ведь если завтра ты собираешься уходить так далеко, что даже отсюда не видно, и если тебе ровно ничегошеньки не надо делать до самой последней электрички, на которой ты поедешь сегодня кой-куда... - если все это, то почему бы и не использовать остаток времени на то, чтобы попрощаться с этим городом, глядя на него сразу на весь и покуривая тот замечательный сигаретный огрызок, который припрятан у тебя в спичечном коробке в левом заднем кармане штанов?
Итак, Юна пробормотала "зыко!" - и вдруг какая-то тень отделилась от дальнего края крыши и метнулась за башенку. Юна аж подпрыгнула от неожиданности - на этой крыше была она не одна! Кто-то опередил беспризорницу Юну! Ага! - кто-то прятался от нее, хотел проследить за ней, выведать ее секреты!.. В мгновение ока решение было принято, и Юна шагнула за другую такую башенку рядом с ней. Хотя внутри у нее все жужжало, звенело, стучало и зудело, она выстояла не меньше пяти минут в полной неподвижности, а затем присела и осторожнейше высунула нос - гораздо ниже того места, откуда ее мог бы ожидать этот кто-то, кто бы он ни был.
Ага! И Юна спряталась, увидев то, что хотела увидеть - кто-то, позабыв об осторожности, стоял рядом с той дальней башенкой и вертел головой, видимо, недоумевая, куда она, Юна, могла деться. Этот бестолковый кто-то еще надеялся выследить ее, - выследить ее! Хорошо же, сейчас он попадется в собственную ловушку, и пусть на Юну наденут платье, если это не так. Прижавшись к стене башенки, она выглянула одним глазом: кто-то неуверенно приближался к ней, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Затаив дыхание, Юна прождала ровно столько, сколько нужно, а затем, когда шорох шагов по мелким камушкам и стеклышкам крыши совсем приблизился, одним усилием, подтянувшись на руках, оказалась на плоской крыше этой невысокой башенки - не больше двух метров. И, прежде чем кто-то успел оглянуться и увидеть Юну прямо над собой, она прыгнула! Можно сказать, что Юна, хорошо знавшая, что неожиданность - залог победы, просто перемахнула эту башенку и свалилась прямо на голову своему врагу с диким криком: