4
Пожарники, вскрывавшие настил вместе с рыжим полицейским, рассчитывая получить деньги на банку спирта, работали старательно. На другом конце водосточной канавы дружинников подстегивал Сам Удавка, руководивший работами. Он все ворчал:
— Да не так! Кто вас, дураков, учил! Привыкли в пожарной команде дрыхнуть. Вас там разбаловали, так вы думаете, что и у меня будете рот разевать?! Я вас выучу, как нужно поворачиваться!
А когда один дружинник возразил, контрразведчик дал ему зуботычину. После этого все стали работать с показной энергией. Только сопели да отплевывались, про себя ругая на чем свет стоит полицию и свою судьбу.
— Ситников!
— Я, вашбродь, — мешковатый полицейский вытянулся перед поручиком, держа в руках багор. Спина его покрылась испариной, шинель была расстегнута.
— Сбегай на Николаевскую улицу и посмотри, как там идут дела. Может быть, они уже вытащили этого мерзавца?
Поручик электрическим фонариком осветил лицо полицейского. Тот бросил багор, застегнул крючки на шинели и опять вытянулся, сощурив глаза от яркого света.
— Смотри, чтобы быстро обернулся. Одна нога здесь, другая — там! Передай, что, мол, начальник сильно гневается на медленную работу!
«Эх-ма. Было там три дурака — два пожарника и один полицейский, а теперь будет четыре: два на два…» — подумал Прешиперский.
Поручик раскосыми глазами посмотрел на небо. Луна скрылась. Кругом была тишина, не предвещавшая скорого появления пожарников с той стороны. Удавка вытащил часы, когда-то подаренные ему за работу в царской жандармерии, осветил фонариком циферблат. Потом подошел к зияющей дыре, стал на колени, посветил внутрь канавы фонариком. Ничего не увидев, поднялся на ноги и с раздражением плюнул:
— Тьфу! Неужели эта каракатица так быстро ползет? Там же повернуться негде. — И, уже успокаивая себя, подумал: «Ладно. Через час его песенка будет спета».
Прешиперскому показалось, что пожарники замедлили темп работы, и он счел своим долгом властно окрикнуть:
— Опять возитесь?! Что топчетесь на одном месте?! Пора бы уж скинуть верхнюю одежду. Видите, я без пальто?
Дружинники молча сняли куцые пожарные пиджаки, побросали их на землю, засопели и принялись опять взламывать крепкие доски, которые на стыках были окованы толстым обручем.
Прешиперскому показалось оскорбительным, что ни один из работавших не ответил на его замечание. Это его обозлило еще больше, и он продолжал браниться уже более сердито:
— Я кого спрашиваю?! Чего топчетесь на одном месте?
— Тут, вашбродь, не гвоздями пришиблено. Тут, вашбродь, оковка обручем… что сани куют, — оправдывался пожарник, налегая на багор.
— Оковка или нет, а ты быстрее поворачивайся!
Контрразведчик окончательно продрог без пальто, опять вытащил флакон с водкой и опорожнил его до конца. Тут он услышал вдали топот и стал пристально всматриваться. Из темноты показался силуэт человека, в котором он узнал Ситникова.
— Как дела идут?
— Хорошо, вашбродь… — ответил тот, прикладывая одну руку к козырьку, а другой вытирая свой красный нос.
— А что хорошего?
— Они уже начали ломать… шибко движутся в нашу сторону, — еле переводя дух, торопясь, докладывал Ситников, довольный тем, что быстро выполнил приказание.
— Я так и знал. Ни черта хорошего нет, — тревожно пробурчал Прешиперский.
Он короткими шагами быстро заходил вдоль канавы, точно подстегиваемый нестерпимым зудом. Потом громко крикнул:
— Ситников!
— Я, вашбродь!
— Побудь здесь. Я сам пойду посмотрю. Я им поддам жару… Я им не дам там мерзнуть! Тоже, наверно, в одежде работают?! — Поручик зашагал в темноту.
5
Кешка прилагал все силы, чтобы как можно скорей достичь Николаевской улицы, и думал: «Сколько еще нужно ползти?»
Вдруг сверху по настилу послышались торопливые шаги. Беспризорник притаился и прислушался:
«Кто это? Может, полицейский? Может, он хочет доску в этом месте ломать? Наверно, меня в щель заметил!»
Тревога Кешки усилилась еще больше, когда идущий замедлил шаг и остановился над его головой, отчего за шиворот мальчику посыпался иней. Кешка был ни жив ни мертв.
Опасался он не напрасно: сверху на досках находился Удавка. Не подозревая, что он стоит над самой головой Кешки, Прешиперский закурил сигарету и затем скорым шагом двинулся дальше.