— Ко-ре-шок! Ко-ре-шок!
От замыкания электрических проводов на миг озарился фасад дома, на головы мальчиков посыпались искры. Неподалеку упал с крыши лист гофрированного цинка, сорванный ветром.
В это время Кешка дернул Ваньку за рукав.
— Смотри, сугроб шевелится!
Кешка быстро разметал снег и крикнул радостно.
— Корешок!
Это был действительно Корешок, весь засыпанный снегом. Он так и остался сидеть на корточках возле кирпичного здания, прикрыв лицо длинными рукавами.
— Корешок, вставай! — Кешка схватил его за шиворот, пытаясь приподнять.
К Кешке присоединились Ленька и Ванька. Кое-как они растормошили задремавшего Корешка. Ребята заметили, что у него побелели щеки и нос, и, не сговариваясь, стали тереть его лицо снегом.
Корешок сперва хныкал, потом плакал, говоря, что они протрут ему кожу. Наконец Кешка решил, что тереть больше не надо.
— Вставай. Пойдем! — приказал он.
— Не пойду. Чо, ботинок каши просит! И пятка замерзла, и весь я промерз.
Кешка на мгновение задумался. Тащить Корешка силой они не могли: у всех мерзли руки. Поэтому он пошел на хитрость:
— Дурак, полиция сюда идет! Бежать надо, понял?!
Это сообщение подействовало на Корешка, придало ему сил. При помощи ребят он, пошатываясь, встал на ноги; его бил озноб.
— А куда пойдем? Чо полиция делала в ночлежке?
— Шуровали. Искали листовки партизанские. Теперь нас ищут. А ты всех подводишь. Из-за тебя и всех заграбастают. Пошли!
3
Ребята ничего не видели уже в нескольких шагах. Они зашли за угол дома, где не так сильно дул ветер, и молча прижались друг к другу. Кто переступал с ноги на ногу, кто дыханием пытался согреть озябшие руки, кто тер щеку, нос или подбородок.
Напротив сквозь ставни в окнах гостиницы пробивались узкие полоски света.
— Замерз. Идемте, чо мы стоим? — жалобно бормотал Корешок. — Замерз… — Он в отчаянии готов был опять присесть тут же около забора.
Тогда Ванька негнущимися пальцами расстегнул свою тужурку и, ни слова не говоря, снял ее, накинул на Корешка. Малыш сначала не понял, в чем дело, а поняв, стал отбиваться.
— Сними, ты чо, сам окоченеешь.
Но Ванька пригрозил ему кулаком:
— Я вот тебе сниму! Отогреешься, потом я надену.
А морозный ветер пронизывал его до костей. Надо было что-то делать, куда-то идти. Но куда?
Прошло еще несколько томительных минут.
Корешок, прыгая в Ванькиной тужурке, как в халате, жалобно спросил:
— Чо мы топчемся на одном месте? Ну, пошли!
Кешка, не поднимая головы, стоял мрачный и озабоченный. Он старался не смотреть в глаза товарищам и лихорадочно думал, где отогреться.
— Братва, пошли на «Зеленку»! — крикнул он.
«Зеленкой» в городе называли сад «Зеленый Остров», расположенный на окраине. Беспризорники знали этот сад хорошо, каждый из них летом не раз побывал там, перебираясь вброд через журчащую речушку. В зимнее время «Зеленый Остров» был совершенно необитаем. Поэтому-то ребята с недоумением посмотрели на Кешку, когда он предложил идти на «Зеленку» и устроиться там на ночлег.
— Под кустами, что ли, пристроиться? — недоверчиво сказал Ванька.
— Зачем под кустами? Мы заберемся в ресторан, на кухню. А там затопим печку. — Кешка нашарил в кармане спички и глубже нахлобучил шапку. — И будем посиживать, как китайские… — ветер сыпанул ему в лицо снег, он отвернулся, — как китайские императоры. Пошли, братва?!
4
Беспризорники часто теряли дорогу, петляли, но упорно продвигались вперед. Сперва они хотели пробраться на «Зеленку» по льду речки, но потом зашли на мост, соединявший остров с городом. На мосту ветер дул еще сильнее. Вьюга словно злилась, что не смогла сломить упорство детей.
Корешок решительно остановился и сбросил Ванькину тужурку.
— Одевай.
Ванька, еле попадая зубом на зуб, натянул ее, но он так продрог, что тепла не почувствовал.
Поплутав по заснеженным аллеям сада, ребята вышли к ресторану.
— Так и знал, что двери забиты, — сказал Лу.
— В окно надо! — предложил Ворон, притопывая от холода ногами.
Не долго думая, Кешка ударил по стеклу, потом вынул из рамы застрявшие осколки, чтобы не порезаться, и полез на разведку. Сразу забраться ему не удалось, окно было высоко от земли. Тогда Ванька подставил спину, и Кешка, просунув в окно плечи, перевалился внутрь ресторана.