— Тоже любопытство замучало? Ты поздно, — зевает Ясна. — Мы уже разворачиваемся.
Не отвечая, худой спецназовец водит взглядом по развороченному полю, в которое превратилась опушка с ближним лесом. Затем, без единого слова, просто спускается вниз.
Аяно задумчиво смотрит ему вслед:
— Ясна, а он бомбу с последнего задания активировал же?
Рыжая спецназовка задумчиво морщит лоб.
— Да сама хотела спросить.
Я перевожу дух, осматривая поле боя. На поверженных Полковоев не смотрю. Живы, дышат, и ладно. Вот лес жалко. И сова больше не ухает. Поджарило, наверное. Совсем о природе не печемся.
Пришлось собрать Эмулятор, чтоб врубить мускулы Башлаша, а то сразу бы сдуло тем ветреником. Ну, а чтобы генеральский фрактал не пропадал, дал уж мощного леща Глебу-сосульке. Сразу из снеговика сделался нормальным человеком, правда, без сознания. Ну, а чтоб сломать Эмулятор и не оставаться черным, дыхнул Сафром на огневника. Гулять так гулять.
Поднимаю взгляд и вижу Бессмертного.
— Чего здесь забыл? — спрашиваю. — Мононоке послала?
Не отвечает, вразвалочку идет навстречу. Меня огибает по кругу и направляется прямиком к стонущему на разбитой земле Глебу.
Глаза у Бессмертного какие-то стеклянные, даже затуманенные. Такие глаза я уже видел, но сразу не помню у кого. Окликаю снова:
— Бесс…
Тик-так. Тик-так.
Меня пробивает пот. Со стороны Бессмертного раздается тихое тиканье, и вряд ли дело в наручных часах на его запястье. Готов поспорить, внутри этого тихушника опять зашита бомба.
А еще я вспомнил, у кого видел настолько же затуманенный взгляд. У самоубийц возле тира. И у налетчиков на чайный домик.
Спецназовец встал подозрительно близко от герцога-сосульки.
— Бессмертный, отойди от него, — ровным тоном говорю, хотя жутко хочется заорать, чтоб он уносил свою бомбу куда подальше.
Бессмертный застывает, неожиданно его опущенные губы растягиваются в искусственной улыбке:
— Громовые волки против птичек. Хи-хи, — спецназовец не смеется, просто произносит по слогам «хи-хи», будто кто-то ему надиктовал, и он повторяет.
— Что ты несешь? — я делаю медленный шаг вперед. — Давай обсудим твоих птичек подальше отсюда.
— Волки укусили. Хи-хи, — будто не слыша произносит Бессмертный с фальшивой лыбой. — Теперь очередь птичек клюнуть.
После этой чуши он падает на Глеба и подрывает себя. Взрывная волна отшвыривает меня на землю. Я качусь по сожженной траве, вокруг горят остатки леса, но меня волнует один-единственный вопрос.
Что это был за клуб поехавшего?!
Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
Как-то Перун попал на страшный суд к Анубису, Осирису, Ра и Тоту. Долго думали, как быть, что делать. Ведь впервые древние боги видели настолько чёрное сердце столь чистым…. (Автор Владислав Мкртчьян)
Глава 2. Спаункилл
За час до подрыва Бессмертного.
Подмосковье, Секретная база I экспедиции Третьего отделения за Клязьмой.
— Кха…кха, всё в порядке, офицер? — спрашивает Максим Рудковский, пытаясь сфокусировать взгляд отекших глаз.
Постовой солдат на КПП с ужасом взирает на Максима. Но, взяв себя в руки, продолжает сверять разбитое в хлам лицо с фотокарточкой, высветившейся на планшете. Таков порядок — лично проверять всех входящих на объект, от последнего прапорщика до самого генерала-полицмейстера, шефа полицейской агентуры. Биометрические сканеры, само собой, тоже включены в систему безопасности.
Всё лицо генерала-полицмейстера разноцветное, как светофор. Нос перекошен, опухоли и ссадины покрывают лоб и щеки. Передних зубов не хватает.
— Пытались взять вот его, — кивает избитый генерал на пленника у своего плеча.
Постовой чешет висок. Руки пленника связаны обычной пластиковой стяжкой. Видимо, не жива-юзер, раз пренебрегли мориновыми наручниками. Да еще и улыбается, как псих — сразу видно, что ненормальный. Как же он так отделал генерала ранга Полковоя? Да еще при десятке солдат, вставших смирно, как изваяния.
Глаз Максима усиленно дергается. Видимо, после удара нервные окончания не пришли в порядок.
— Прошу, Ваше Превосходительство, — постовой отдает документы, и Максим с пленным и солдатами проходят на территорию базы.
Только один солдат остается у КПП — с незаметной стороны за окном будки. Но постовой этого не видит.
Пока они пересекают двор, Гоша лыбится. Зомбированные «пересмешники» по одному отделяются от их группы и расходятся по базе. Четверо вступают в черные провалы казарм, другие рассредотачиваются вокруг административных зданий в поисках патрулей.