— Знаю, что тебе будет трудно в это поверить, — начал Йонас, — но принцесса Люция не так плоха, как тебе кажется. Ну, и есть кое-что похуже… Кое-кто. Страшная угроза миру. И вот его нам надо остановить.
— О чём ты? — спросил Тарус.
Йонас облизнул пересохшие губы. Как объяснить то, что не поддаётся объяснению?
— Как я знаю, тебе известна легенда о Родичах.
— Волшебные сокровища, которые все искали, чтобы стать богами, — кивнул Тарус.
— Да. Но дело в том, что Родичи — это не просто магия, которой может воспользоваться каждый. Они и есть боги — воздух, вода, земля… огонь. Заключённые в хрустальных шарах. И бог Огня освободился, — ужасный сон Люции всплыл в воспоминаниях, заставляя содрогнуться. — И он хочет уничтожить мир. А принцесса Люция — единственная, кто достаточно силён, чтобы остановить его.
Он напрягся, ожидая ответа, но в таверне царила тишина.
Тогда кто-то из мужчин издевательски хмыкнул:
— Да что за ерунда!
— Его держит ведьма, — прошипел другой. — Мы поговорили с ним, Тарус, но нам пора. Что делать?
Йонас нахмурился. Тарус — лидер? Эти люди позволят пятнадцатилетнему мальчишке помыкать ими?
Тарус посмотрел Йонасу в глаза.
— Мне хочется тебе верить.
— Ты должен, — голос Йонаса оставался напряжённым. Он знал, что его слова звучали как выдумка. И если б он не видел это своими глазами, то сам бы назвал это безумием. — Ты всегда верил в магию, Тарус, значит, поверишь и в правду. От этого зависит судьба нашего мира!
— Может быть, — кивнул Тарус. — А может, ведьма держит тебя сильнее, чем мне казалось, — он нахмурился, и его взгляд стал совсем неопределённым. — Знаешь, я её видел. Принцесса Люция Дамора приходила с каким-то мужчиной в уничтоженную ими же деревню, словно это был приятный костерок, что смог согреть её холодное сердце. Я помню, как она улыбалась, проходя мимо обугленного трупа моей матери, — его голос сломался. — Мои родители сгорели заживо у меня на глазах, и я не мог их спасти. Мы посещали нашу тётю и… и тогда всё случилось.
Йонас не мог подобрать слова. Он не мог спорить, объяснять, что то был Родич Огня, Каян. Это не оправдывало выбор Люции, когда она соглашалась с ним. И как объяснять такой кошмар?
— Мне жаль, — сумел выдохнуть он.
— Дочь Кровавого Короля принадлежит тьме, — прорычал второй повстанец, — и мы сегодня хотим отправить её туда. Её и её личинку!
Йонас почувствовал, как сердце пропустило удар.
— Вы знаете о ребёнке? И хотите навредить невинному существу?!
Повстанец схватил факел со стены.
— Нам сказал хозяин. Это демон, рождённый демоницей, а не невинный ребёнок, рождённый женщиной.
Йонас с тревогой наблюдал за тем, как Тарус тоже схватил факел.
— Вы считаете Люцию злой. И, может быть, она была такой… некоторое время. Может быть, все мы делали непростительное однажды. Я знаю только то, что знаю. Но вы не можете просто так распоряжаться чужими жизнями и повторять это.
— Ты защищаешь её, а она убила Лиссу, — когда Йонас содрогнулся, словно получил пощёчину, Тарус жестоко сжал зубы. — Да, слово быстро.
— Её убил Родич Огня, а не Люция. А принцесса назвала своего ребёнка Лиссой, чтобы выказать своё раскаяние.
— Эта ведьма не заслуживает произносить её имя, — выплюнул Тарус. — И если б не она, Лисса была бы жива! Пелсийцы были бы живы!
Да. Вот что говорил Каян во сне люции.
— Всё не так просто, — сквозь зубы прошипел Йонас.
На лице Таруса отразилось разочарование.
— Ты пелсиец! Мятежник! Ты знаешь, что мы боролись с этой ведьмой, так почему ты защищаешь её?!
Тарус был прав. Совершенно прав.
Магия Люции выпустила Родича из его хрустальной клетки. Много месяцев она стояла рядом с ним, пока он выжигал Митику, убивал сотни, тысячи невинных людей. А до того её воспитывал король Гай, монстр, которому Йонас желал смерти больше всего на свете.
До… До чего? До того, как он не встал на сторону Дамора? До того, как сам Кровавый Король не отправил его на поиски дочери, чтобы вернуть её к королю, чтобы он мог пользоваться её магией, чтобы мог восстановить былую мощь?
Йонас не знал, что сказать, смятение одолевало его. Этот выбор, его решение, его мысли… Всё, что случилось за этот кошмарный год, вело в сегодня.
— Твоё место рядом с нами, Йонас, — Тарус заговорил тише. Мальчишка стоял так близко, что Йонас чувствовал жар факела на своём лице. — Если этот бог реальный, мы разберёмся и с ним. Давай освободим тебя от ведьмы, и ты поможешь нам.
Сердце было свинцовым в груди, когда он извлёк из кожаных ножен свой драгоценный кинжал. Этот кинжал убил его брата, будучи оружием в руках богатого и испорченного лорда. Йонас мог бы продать его — а хранил, как символ сражения.