Было ясно, что речь шла о самом Фантоме. Сообщив все это, учитель категорически отказался от дальнейшего участия в операции по поимке бандита.
— Господа, — заявил он, — хоть я и не имею жены и детей, но мне тоже хочется жить. Вы спросите, а как я решился прийти к вам? Не знаю! Может, чувство долга... Могу еще заявить только одно: этот Серафим является ближайшим помощником главаря банды, а больше ничего мне не известно!..
Добиваться еще чего-то от подобного человека значило бы завалить все дело. Кольо поблагодарил учителя, а потом почти целый месяц Кольо и Янков проверяли достоверность сообщенных учителем данных. Нам было еще не ясно, добровольно ли учитель пришел к нам или кто-то направил его. Тогда с какой целью? Не стоит ли за всем этим Фантом? Почему учитель отказался помогать нам и дальше?.. Вопросы возникали один за другим, но ответов не было...
Тем временем недалеко от Предела, между горами Рила и Пирин, под видом бандита-одиночки стал действовать наш сотрудник Каменов. Чтобы инсценировать пожар, он поджег старую солому около казарм. Солдат подняли по тревоге, прогремела ложная стрельба. А когда через двое суток на станции Мечкул товарный поезд столкнулся со старым вагоном, по селам поползли слухи о том, что и пожар возле казарм, и авария на станции — дело рук какого-то бандита, действующего в одиночку.
Вскоре мы уже знали, что учитель был не совсем случайный знакомый Серафима. Но почему он все-таки решил предать ближайшего помощника Фантома? Может быть, учитель решил порвать с бандитами и как-то искупить свою вину? Во всем этом нам предстояло еще разобраться.
Отправляя Каменова на задание, я держался несколько официально, стараясь как-то скрыть волнение, но он понял мое состояние и, легонько ткнув меня кулаком в грудь, с улыбкой сказал:
— Не беспокойся! Все будет хорошо, Калин!.. У меня есть еще неотоваренные талоны на продукты. Не посчитай за труд, отдай их моей семье.
— Слушай, дорогой, зря свою голову под пули не подставляй! Я верю, что все пройдет нормально. Прошу хорошо запомнить следующее. К тебе придет еще один наш человек и при удобном случае спросит: «Господин Каменов, что у вас с левой ногой?» Ты ответишь: «Мне не нравится, когда спрашивают об этом». Он громко засмеется и пошутит: «А может, укоротить и другую? Тогда будет легче ходить!» Дальше вы уже станете действовать вместе. У этого человека будет имя — Звезда...
При прощании Каменов — этот энергичный, стройный, смуглый, черноглазый молодой человек лет двадцати шести — крепко пожал мне руку и вскоре исчез в зарослях кустарника на окраине Предела.
Два дня Каменов выжидал, когда Серафим появится на своем поле. Разведчик специально ничего не ел, не пил, чтобы не вызвать никаких подозрений у сообщника Фантома. На третий день Серафим стал пахать. Когда он расположился под дубом отдохнуть и подкрепиться свиными шкварками, Каменов вышел к нему с пистолетом в руке:
— Стой, не шевелись! Стой, тебе говорю! Давай сюда сумку с продуктами!
Он взял протянутую ему сумку, прихватил заодно и горшок со шкварками и с жадностью начал есть, не обращая внимания на пахаря. Потом, воровато оглядываясь, встал, распихал по карманам бастурму[7] и хлеб и строго предупредил:
— Смотри, никому ни слова обо мне! Видел, как горел сенник?
Серафим, не спуская с него глаз, мрачно сказал:
— Я не видел, как горел сенник... Это что, твоя работа?
Каменов, широко улыбаясь, ответил:
— Да! Смотри, а то и твоя халупа сгорит. Если что, погрею в серую холодную ночь...
Потом он быстро скрылся в лесу. Случайная встреча и больше ничего. А через несколько часов в двух километрах от места, где наш сотрудник «натолкнулся» на Серафима, из-за неисправности в проводке загорелся бензовоз с керосином. Лучшего стечения обстоятельств нельзя было и придумать! Для видимости мы подняли по тревоге две оперативные группы, немного постреляли, объехали окрестные села, чтобы рассказать о новой диверсии и безуспешном поиске бандитов. Затем мы возвратились в Горна-Джумаю.