Я попыталась его найти с четвертой кандидатурой на мою руку и сердце. С Сашей. Несколько строк под рубрикой «о себе» понравились. Налицо явные признаки интеллекта. Завязалась переписка. Я о себе рассказала почти все со дня рождения. Он – почти ничего. Удалось выяснить только профессию и брачное прошлое. Информация располагала к оптимизму. Адвокат, значит не бедный. Разведен, значит, не будет проблем с местом для встреч. Живет в Зеленограде. Сойдет. Но он почему-то предложил встретиться у меня. Не согласилась. Выдавать свое провинциальное происхождение до первого полового акта мне не хотелось. А моя арендованная квартира кричала об этом во всю ширину своих 18 квадратных метров. Договорились встретиться в Зеленограде. Приехала. Никого нет. Позвонила. Услышала: «Сейчас буду» и стала гасить раздражение. Подумала – если придет в галстуке, значит, не мое. Он был в галстуке. Повел в кафе с ассортиментом «Макдональдса». Неплохо. Значит, практичный. Хотелось съесть семгу. Но сказала, что хочу чай и пирожное. Себе он купил сосиску и пиво. Отхлебнул и сказал:
– Ты когда-нибудь улыбаешься?
Улыбнулась. Хотя было не до веселья. Он выглядел чиновником, попавшим под сокращение. Осторожный взгляд исподлобья. Когда его глаза встречались с моими, отводил их в сторону. И правильно. В профиль он выглядел лучше. Серо-голубые глаза, высокий лоб, виски с проседью, губы с замысловатым контуром. Голос приглушенный, так говорят люди, которые боятся сказать что-нибудь не то. Говорила в основном я. Он слушал. Про то, как я начала писать рассказы. Про то, что разошлась с мужем после тринадцати лет совместной жизни. И про то, что мечтаю жить на берегу моря и писать рассказы, не думая о том, что завтра буду есть. Он мне в этом помочь не может. Потому что сам на вольных хлебах и зарабатывает мало. Мечтает перебраться в Москву. Может быть, там будет зарабатывать больше.
Разговор был исчерпан. Было жаль потраченного времени. Ехать домой не хотелось. Он предложил пойти к нему в гости. Предупредил, что дома бардак. Я подбодрила: люблю творческий беспорядок.
Зашли. Прихожая завалена грязными тряпками. Стойкий запах кошачьей мочи. На полу – разорванные газеты, сгнившие кабачки прошлогоднего урожая и тапочки на одну ногу. В растерянности оглянулась:
– Это что, коммуналка?
– Тихо! Тихо!
– А что, кто-то спит?
– Жена с ночной смены.
– Как жена? Ты же говорил, что разведен?
– Разведен уже десять лет назад. Могу показать свидетельство о расторжении брака. Но разменять квартиру невозможно. Живем вместе. Каждый в своей комнате.
– И что, так все десять лет?
– Да. У нас же дети.
– А зачем ты начал искать женщину, если тебе ее даже некуда привести?
– У многих женщин есть свои квартиры.
– А у меня нет.
– Это не важно. Во всяком случае, сейчас.
Хорошо, что я успела выпить пиво и слегка опьянеть. Иначе выскочила бы как ошпаренная. Он почувствовал мое замешательство, завел в комнату, посадил на стол и сказал, что пойдет купить что-нибудь выпить. Провел инструктаж по технике безопасности. Из комнаты выходить нельзя. Ходить в туалет и ванну – тоже. Открывать только на условный стук. Не шуметь.
Я и не шумела. Просто сбежала со своими ботинками в руках. В подъезде обулась. Едва успела на последний автобус до Москвы.
Вечером позвонила Андрею Женатому. Мы грешили с ним до утра. Надеюсь, Бог нас простит. Потому что мы любим друг друга.
Оптимальный вариант
Когда Марийка была замужем, она это скрывала. Не носила обручального кольца и никогда не говорила «мы с мужем». Говорила «я». Когда она разошлась и осталась одна, стала скрывать, что живет одна. Начала носить обручальное кольцо и говорить – «мы с мужем». Ей не нравилось ни то, ни другое состояние. В первом случае свободы было слишком мало. Во втором – слишком много. Нужно было найти что-то третье.
Рассуждала она так. Одной жить плохо, потому что нет регулярного секса. Вдвоем жить плохо, потому что секс становится регулярным. Значит, надо его отрегулировать. Но как? Неженатый любовник рано или поздно начинает говорить о преимуществах женатого. Женатый любовник – о преимуществах неженатого. Значит, надо найти такой вариант, чтобы не закончился ни браком, ни разводом. Для этого родить от женатого мужика и чтобы у него уже был ребенок. Этот ребенок станет гарантией того, что он не бросит свою законную семью. А Марийкин будет гарантией того, что он не бросит незаконную. Тогда у Марийкиного ребенка будет приходящий отец. А у Марийки – приходящий муж. Количество свободы будет отрегулировано. Например, с понедельника до пятницы она замужем, а с пятницы до понедельника – свободна. Или наоборот.
Он ворвался в ее жизнь стремительно в буквальном смысле слова. Однажды почти в полночь звонок в дверь.
– Кто?
– Уголовный розыск. Ваш адрес Смирнова, 17–32?
– Да. А что случилось?
– Вам виднее, что случилось. У нас заявление о том, что вас ограбили. Хотим уточнить, что именно взяли.
– Если меня и ограбили, то очень осторожно. Я об этом ничего не знаю.
– У вас из квартиры ничего не пропало?
– А вы хотите, чтобы пропало?
– Как вас зовут?
– Мария.
– Все точно. Так и записано. Мария Перфильева.
– Да. Но только маленькое уточнение. Моя фамилия Воскобойникова.
– А моя – Далеев. Лейтенант Далеев. Вы уверены, что у вас не было кражи?
– Сейчас еще больше, чем пять минут назад. До вашего появления у меня все было на месте. Но не расстраивайтесь. Все можно поправить.
– Ничего не понимаю. Может быть, это ваш муж подал заявление?
– Мой муж может подать только одно заявление – на развод. С тех пор, как он его подал, прошел год. Я его не видела.
– Так вы не замужем.
– А это имеет какой-то отношение к уголовному делу?
– Пока нет.
– А когда будет?
– Скорее всего, завтра. Похоже, что вашу квартиру пасут. Вы не возражаете, если мы здесь устроим засаду
– А кого будете ловить?
– Воров. Вы сделаете вид, что уезжаете. У всех на виду сядете с чемоданом в такси и уедете. Потом незаметно вернетесь.
– Чтобы вместе с вами задержать преступника?
– Преступника может не быть. Но эта технология отработана. Сначала нам сообщают о грабеже. Выясняется, что никакого грабежа нет. А когда на следующий день он все-таки происходит, милиция не реагирует. Хозяину приходится доказывать, что все это – не шутка. Пока он доказывает, преступник скрывается.
– Да, похоже, преступники становятся умнее сотрудников милиции.
– Иронизировать здесь, конечно, ни к чему. Значит, договорились.