Я из тех, из водохлёбов, что от Ильменя живого.
Нет, не разные народы.
Мы оттуда все пошли, а теперь вот три страны.
Так ведь бесы, а не мы, растащили, мы немы.
Да, Горыныч, три главы, общим телом мы сильны.
Бесы, бесы все со стороны, они пришлые козлы.
В поза прошлом к нам пришли, Достоевский лишь один, всем нам дурням говорил, будет свара, всем твердил.
Мы же поняли друг друга, а другим, так-то наука.
Да и врал, не с перепугу.
73
Просто речь у нас такая, ты её ведь тоже знаешь.
Очень даже понимаешь, а, по матушке ты знаешь.
Нет по батюшке потом, разберём в стихе другом.
Я сегодня не завскладом, и на Райкина с оглядкой.
Райкин, Райкин тоже рядом, из музея для порядка.
А за словом и в карман, там ведь шиш, да таракан.
Да и кукиш ещё там.
А на кукиш хрен ты купишь, ах, алтын, да и пятак.
Вам по-русски, иль в гопак, или мать вашу растак.
Я про пляс, не про рубли, знать в роду все болтуны.
До дуэли не дошли, все они запрещены.
Можно, да, на кулачках, в кулачке забор зажат.
Я не промах в тех делах.
Часть седьмая.
Бесы снова на порог.
74
Славный сказ, закончить впору, я с тобой совсем не спорил.
Пушкин на ушко шепнул, да куме слегка мигнул.
Нет, не вру, ему кума, а мне крёстная она.
Знатно снова завернул, ты опять ушёл в загул.
Я черту же подведу, ею сказку завершу.
Да, за морем не поймут, не по ним ведь сей хомут.
Гол раздет и не обут, там иначе все живут.
Сказ про нас с тобой дружок, ах, ты снова без порток.
И на всё опять готов, рот я снова на замок.
75
Я в те игры не игрок, ты не спорь со мной сынок.
Бесы снова на порог, да взашей их и в сугроб.
Я за шиворот их сгрёб, Достоевский мне помог.
С них разруха, а не прок, вот и весь о них стишок.
Длинен жизненный урок, мне поддакнул сам Ершов.
Озадачив, словом толк.
Толковал с тобой я долго, не про нитку без иголки.
Про страну, да про народ, что без нитки нет пальто.
Иль ты конь, да в том пальто, так дошло, иль не дошло?
76.
Персонажи есть ещё, я не бесами крещён.
В православии рождён, шпарю вам не про амвон.
А шарашу по порядку и не лезь ко мне с ухватом, говорю вам правду матку.
Ах, опять не угодил, ты мне в глаз, да и подбил.
Под забор и угодил, нет и я тебя не бил.
Ты мне даже очень мил, водку я с тобой не пил.
И не с Дону, не с Кубани, ох, опять тебя достали.
Да и Шолохов не с вами.
77
Он с Твардовским, как сказать и не надо мне про мать.
Деньги спёр какой-то тать, да и за море бежать.
Ох, не надо про колхозы, вынь из сердца ту занозу.
Ту любезную подругу, подтяни коню подпругу.
Да не мне, а Горбунку, я до дому поскачу.
А про время, я молчу, я ведь в нынешнем живу.
Ты напишешь, я прочту, если хочешь, подсоблю.
Или на ушко шепну.
78
А Высоцкий, да конечно, в мире ведь ни что не вечно.
Актуально, да, как прежде, ах не свежо, я невежда.
Ты живёшь своей надеждой.
А Гагарин в небесах, черти в Гоголевских снах.
Там ещё сидели кто-то, хохотали до икоты.
До икоты, до упаду, я писал там с ними рядом.
В бок толкали иногда, а бывало и меня.
Ну, Россия, ну страна и держались за бока.
79
Да всё пальцем на меня, иль така моя стезя.
Сказка ведь не для меня, а в подарок от меня.
И не крал я там коня, то цыганские дела.
А телега во дворе, спёрли, да, кажись при мне.
Так я был тогда в избе и с бумагою в руке.
И не видел, кто и где, эй, Емеля, печка где?
Я с вопросом вновь к Балде, нет, ведь вру, Балда ко мне.
Кутерьма опять в избе.
80
Галич вовсе мне сказал, когда мимо пробегал.
Что нарвусь я на скандал.
Буду я тогда в опале и не надо мне скандалить.
Что был Бродский до меня и у них плоха стезя.
Что уймись дружок сердечный, да и Сахаров не вечный.
Солженицын, да, конечно, а написанное в печку.
Я стоял, моргал глазами, и язык прилип к гортани.
Маяковский молвил мне, иль Есенин не пример.
Челюсть брякнулась об пол, чёрт напомнил про забор.
А Войнович прямо в лоб, вру не в лоб, а прямо в глаз.
Власть соврать тебе не даст, сказ анафеме предаст.
Мне чернявая опять, аспид, сколько можно врать
и фуфло народу гнать.
81
Я не прав так вы поправьте или вру всё понапрасну.
И лишь Богу только здрасьте, то в другой уж ипостаси.
Там ведь нету этой власти.
Я подумал, не сказал, да вот вам лишь написал.
Или снова я соврал.
Да Крылов опять толкал, мне писать для вас мешал.
Райкин вовсе мне сказал, что на власть я начихал.
Он из Питера в Москву, знать вещички собирал.
Там его мудак достал
Ну, а если вру без меры, то всем прочим для примера.