Признавая главенство УПЦ, Украинское государство параллельно заигрывало с Филаретом. Для Филарета это было очень важно. Да и Украинская православная церковь тоже считала, что дела идут неплохо, не замечая, что время играет против нее. И вот теперь мы подходим к вопросу: откуда вообще взялась Украинская православная церковь? Как она появилась? У нас принято ругать последнее политическое руководство Советского Союза, и сейчас появится еще один повод для этого.
Глава вторая. Украинская православная церковь
Начиная с Майдана 2014 года в период, который в Украине принято называть Революцией гидности, в сознании абсолютно каждого украинца прочно засела мысль, будто отвратительная, мерзкая советская власть только и делала, что притесняла украинский народ. За ношение вышиванки в лучшем случае ссылали в ГУЛАГ. За просмотр фильма на украинском языке могли выгнать с работы и так далее. Разбирать эту околесицу бессмысленно, потому что каждый, чьи детство и юность пришлись на советский период, вспомнит, что тогда вышиванки были у многих. Они считались обычным предметом гардероба и не несли никакой националистической коннотации. Есть и еще один момент, который в эту теорию не вписывается. И нет, я сейчас не о генеральных секретарях ЦК КПСС, среди которых было предостаточно украинцев. Речь идет про церковь. Мало кто знает, но уже к концу 70-х годов прошлого века из 75 представителей епископата Русской православной церкви (РПЦ) 21 был уроженцем Украины, а 13 из них — западной ее части, Галиции и Волыни. Но это еще не все: к концу 80-х годов того же столетия 25 из 77 епископов РПЦ были представителями Украины, и с Запада были уже 14 из них. Казалось бы, как такое возможно, если речь идет о тотальном притеснении всего украинского? Дело в том, что эта тема очень хороша и удобна только для медиасферы, ведь предполагается, что никто не будет проверять информацию. Человек просто прочтет очередную статью и поделится ссылкой на нее с друзьями, сопровождая сообщение словами: «Смотрите, как тяжело было украинцам». И правда, особенно нелегко пришлось тем самым 14 епископам.
Конец 1980-х годов. Русская православная церковь отметила 1000-летие со дня Крещения Руси. Об этом писали в газетах, по этому случаю даже был снят документальный фильм, который показывали в кинотеатрах наряду с новинками советского кинематографа. Началась, как я это называю, религиозная амнистия. И вот тут в дело вступает Украина. Уже в 1989 году, то есть еще при полной, абсолютной власти ЦК КПСС (не путать с 1991 годом), киевские студенты начали говорить о том, что надо добиваться независимости. Мол, когда будем отдельным государством, мы заживем лучше, чем в Европе. Вот тогда-то весь мир по-настоящему узнает, что такое Украина! Эти настроения распространялись чрезвычайно быстро. И даже многие жители Донбасса искренне поверили им, полагая, будто независимая Украина станет новой Швейцарией. И это в абсолютно русском регионе! Что уж говорить про остальные территории. Естественно, Церковь при этом послаблении власти ЦК КПСС тоже не осталась в стороне и заговорила о том, что Украинский экзархат должен быть отделен от Московского патриархата. По этому поводу было написано умопомрачительное количество предложений от клириков из западноукраинских епархий, и все они сводились к одному: «Давайте получим автокефалию». Забегая несколько вперед, скажу: когда пойдет речь об эпопее с томосом, о деятельности Филарета давайте не забывать. А пока остановимся на том, что это все происходило в эпоху Советского Союза, а не во времена независимой Украины и что по большому счету требования автокефалии — это прелюдия к тому, что позже будет называться «предоставлением автокефалии Православной церкви Украины Константинопольским патриархатом», или томосом, полученным Петром Порошенко.
В результате Архиерейский собор РПЦ 30–31 января 1990 года принимает «Положение об экзархатах», которое предоставляло Украинскому и Белорусскому экзархатам большее самоуправление и — внимание! — право называться Украинской и Белорусской православными церквями. Повторюсь: это все происходило еще до развала Союза. Если бы тогда кто-то сказал, что через два года Советского Союза не будет, этого человека, скорее всего, определили бы в психиатрическую лечебницу. Хотя, конечно, знающие люди в тот момент уже видели, что корабль не просто дал течь — пробоина была такого размера, что залатать ее не представлялось возможным. Особенно в походных условиях.