БЕТАНИЯ В XX ВЕКЕ
К концу XIX века положение монашества в Грузии было весьма плачевным: еще в начале века Грузинская Церковь потеряла автокефалию, был установлен экзархат, Грузия находилась в положении провинции Российской империи. В народе царило сильное охлаждение к церковной жизни. Монастыри еще существовали, и монахов-грузин было не так уж мало, однако в обителях царили нищета и неустройство. Еще жили грузины на Святой Горе - в Ивероне. Около сорока монахов-грузин находилось в афонском скиту Иоанна Богослова. В самой Грузии еще можно было найти высокой жизни подвижников и духовных старцев. Но тем не менее, антихристианский дух все более захватывал власть над душами, пока богоотступнический ХХ век не расправился жестоко со всеми последними представителями монашеского племени, так что в конце тридцатых годов уже едва возможно было найти в Грузии действующую обитель.
Но удивительно то, что Бетания, которая до самого конца XIX века представляла собой только заросшие кустарником вековые развалины, всеми забытая, вдруг, как раз накануне ужасной атеистической бури, начинает воскресать из руин, как из гроба, становится действующим монастырем и на протяжении всей ночи лихолетья светит ярким светом Христовой веры.
Первым восстановителем монастыря был иеромонах Спиридон Кетиладзе, родом из Западной Грузии, из Кутаиси. Он пришел сюда один и почти все время своего пребывания в обители оставался без надежных помощников, пользуясь поддержкой лишь немногих верующих, приходивших в Бетанию потрудиться во славу Божию. Для ремонта храма он нанимал рабочих, хотя находить средства и было очень нелегко. Но как бы там ни было, в 1894-96 гг. отцу Спиридону удалось обустроить обитель настолько, что она сделалась пригодной для жизни небольшого иноческого братства.
В ту же пору приходил сюда помогать на стройке один 12-летний мальчик из крестьянской семьи - Василий Майсурадзе, родом из Самачабло, деревни Эредви (Южная Осетия). Он, не жалея сил, трудился с наемными рабочими, работал так, что кровь сочилась из пальцев. Но рабочие его не жалели, только требовали: то принеси, это подай. В своей деревне он пас скот, больше о ранних годах его жизни мы ничего не знаем. Но в 1903 году таинственными судьбами Божиими Василий был привезен на Святую Афонскую Гору, в скит св. Апостола Иоанна Богослова, где прожил до 1920 г. Смута, возникшая на Святой Горе злоухищрениями извечного врага рода человеческого, вынудила большинство монахов-грузин покинуть Афон. Лишившись возможности в тиши иноческих келий молиться за свою многострадальную родину, они возвратились в Грузию, одержимую жестокой лихорадкой богоотступничества. Здесь их ожидали неописуемые скорби, какие-то изощренные, жесточайшие мытарства. Часть возвратившихся из Греции монахов поселилась в монастыре Армази, возле Мцхеты, был среди них и Василий Майсурадзе, теперь уже иеромонах Иоанн. Но обстоятельства были таковы, что в 1921 году в обители оставалось всего лишь двое иноков - отец Иоанн и другой брат. Однажды в монастырь пришли два вооруженных чекиста и объявили монахам, что их немедленно вызывают в город. Велели отцам идти вперед, сами шли немного позади. Отойдя недалеко от монастыря, коммунисты открыли по инокам огонь... Затем, думая, что они уже мертвы, сбросили их с дороги и удалились. Однако оба монаха по милости Божией остались в живых. Отцу Иоанну выстрел разорвал правую сторону груди, второму брату пуля попала в голову, но не убила его, только задела череп, так что он скоро пришел в себя и даже смог добраться до Мцхеты. Когда добрые люди узнали, что произошло, пошли искать отца Иоанна и нашли его также еще живым. В!ыходили отца Иоанна монахини - сестры монастыря Самтавро. Рана долго не заживала, гноилась. Поправившись, он уже не вернулся в Армази, но поселился в Бетании. Здесь в ту пору все еще жил о. Спиридон. В скором времени он сдал монастырь иеромонаху Илие, о котором мы ничего не знаем, а сам, неизвестно по какой причине, возвратился в Западную Грузию. Но отец Илия, видимо, недолго был игуменом обители и передал настоятельство отцу Иоанну.
В 1924 году пришел в монастырь монах Георгий (Мхеидзе). Он родился в 1887 году в Нижней Рачи, в деревне Нижняя Крихи, в очень почтенной, но бедной и многодетной семье, принадлежавшей к княжескому роду. Отец его, Мефодий Мхеидзе, и мать - Дафне Джапаридзе, были уважаемыми людьми. Отец - советник, состоял в народной милиции, участвовал в битвах и имел награды, в том числе Георгиевский крест за пленение Шамиля. У Георгия было семь братьев и три сестры. Маленьким мальчиком он начал свое образование в Челиагельском училище, затем его отправили в Тбилиси к дяде Иванэ Мхеидзе, человеку богатому и известному. Здесь он продолжил учебу и даже некоторое время работал секретарем писателя Илии Чавчавадзе. Тогда уже он очень любил читать книги, но не имел средств их покупать. Затем его отправили в Петербург в военное училище. Там он так понравился бездетной семье одного генерала, что они буквально "усыновили" Георгия и просили родителей мальчика не забирать его, но оставить у них на все время обучения в училище. Однако вскоре Георгий вернулся в деревню. К тому времени дома произошли непонятные для членов семьи изменения со старшим братом - Полиактором. Он постригся в монахи, отрекся от всего мирского, постоянно уединялся и молился. У него были какие-то таинственные небесные видения, и он очень скоро скончался. Умирая, Полиактор говорил своей матери: "Мама, вот стоит Пресвятая Богородица, и я иду к Ней", а мать со слезами отвечала: "Попроси, сынок, Богородицу, чтобы Она вернула тебя мне". Полиактор возразил: "Как это можно, беспокоить Матерь Божию, чтоб Она оставила меня здесь!" Он зажег свечи, созвал всех, кто был в доме, молился, а когда свечи уже догорали, произнес: "Господи, Пресвятая Богородице, приимите мою душу", - и как только свечи потухли, скончался.