Ноги гудели. Гермиона и не представляла, что танцевать будет так тяжело. И Малфой, которого она видела во время танцев, снова испарился. Она запомнила девушку, с которой он танцевал последний танец, и поискала глазами её. Девушки в зале тоже не находилось. Учитывая намеки Сальгари и Этьена, у неё практически не возникало сомнений о том, чем молодые люди занимаются в больших перерывах между танцами.
В конце концов, Гермиона решила прогуляться в конец зала к миссис Малфой. Взглядов со всех сторон стало меньше, но все равно периодически краем глаза она замечала шепчущихся по углам девушек, которые выразительно на нее посматривали. Нарцисса Малфой сидела в компании Джорджа и пила чай. Сама Гермиона уже выпила пару бокалов белого вина, но постоянное движение не давало ей опьянеть.
— Как Вам бал, мисс Грейнджер? — с улыбкой поинтересовалась Нарцисса.
— Прекрасно, просто прекрасно, — Гермиона снова огляделась. — Вы не видели Драко? Он, вроде, говорил что-то о репортерах…
— Репортеры будут в самом конце, перед демонстрацией. А Драко… Если Вы очень аккуратно, не поворачивая головы посмотрите на шторы на балконе второго этажа, Вы заметите его руку на перилах.
— О…
— Думаю, он будет рад Вам в этом убежище.
— Я не уверена, что он там один.
Нарцисса и Джордж рассмеялись. Нарцисса, как и положено, смеялась тихо и мягко, Джордж, возможно, ему тоже было так положено, ржал, как конь, запрокинув голову назад и показывая зубы.
— Мой сын, мисс Грейнджер, весьма четко обозначил свою пару на этот вечер, не разочаровывайте его, — Нарцисса высокомерно окинула Гермиону взглядом.
Аудиенция была окончена, а вместе с ней и перерыв.
Снова последовали танцы. Началось все, конечно же, с Месье Сальгари. Затем, аж на три танца, Гермиону спас Мистер Лавгуд, который всегда был для нее приятным собеседником. Весь семнадцатый танец Гермиона снова хотела проклясть Месье Сальгари, уже распускавшего и язык и руки. От этой участи его спасло лишь то, что было уже около двух часов ночи, и Гермиона не хотела выяснять отношения до утра. Последним партнером для танцев снова был француз, его звали Людовик, и он уверял, что его кровь голубее неба, а вот сам он — нет, и готов это доказать. Причём, он так крепко прижимал Гермиону к себе, что она чувствовала его недвусмысленную готовность и напряженно размышляла о том, как отделаться от такого предприимчивого ухажера.
Вопрос решился сам собой, когда после танца за спиной раздался стук трости о мраморный пол. И очень кстати появившийся Малфой вежливо увел Гермиону к журналистам.
Журналисты, которых, вероятно, тщательно отбирали для интервью, были немного скованы, и потому на первых парах вопросы были простыми. В основном, отвечала на них миссис Малфой. Гермиону спрашивали о том, понравился ли ей бал и на такие же нейтральные темы. Только один журналист задал вопрос о том, как она прокомментирует свой наряд. На который Драко с ласковой улыбкой палача ответил, что платье является одним из подарков к ее предстоящей свадьбе. Гермиону этот ответ вполне устроил, и она не стала ничего уточнять. Джордж на заднем плане закашлялся, но узнать, что его так удивило, она не смогла. Потом ее сфотографировали вместе с Малфоями. Отдельно с Драко. Отдельно с министром, ещё какими-то важными гостями, и миссис Малфой объявила о том, что в завершении бала гостей ждёт сюрприз. Пока она говорила, Драко утащил Гермиону на второй этаж.
— Бал был великолепен, не так ли? — спросил он, подводя Гермиону к зазору между бархатных штор.
— Да. Хотя ноги гудят.
— Можешь снять туфли, если хочешь, — голос Малфоя снова стал привычно спокойным.
— Это будет неприлично.
— Мы все же говорим о приличиях, я и правда настолько скучный собеседник?
Малфой подошёл совсем близко, и Гермиона чувствовала его дыхание над ухом.
В зале, наконец, все разошлись к стенам, и погасло освещение. В окна полился лунный свет, и в нем стали видны танцующие пары. Со всех сторон раздавались вздохи и возгласы восхищения. Гермиона зачарованно наблюдала за кружащимися призрачными парами. Но все это в миг отошло на второй план, когда рука Малфоя скользнула с ее талии вверх по спине, пальцы погладили шею и зарылись в волосы. На пол упала шпилька, потом ещё одна, Малфой методично расплетал ее прическу.
— Драко… Что ты делаешь? — Гермиона собрала все силы, чтобы задать этот глупый вопрос.
Сердце билось, как сумасшедшее, дышать стало тяжело. Это странное занятие, которое придумал себе Малфой, казалось ей куда более интимным, чем все, что у неё когда-либо было с мужчинами.
— Вынимаю эти отвратительные заколки из твоих великолепных волос, — шепотом ответил блондин, наклонившись к самому ее уху. И Гермиона просто застыла, боясь пошевелиться. Нужно было срочно это прекратить, но прекращать не хотелось.
Тёплые пальцы продолжали свое занятие, пока копна тяжелых кудрей не упала на плечи.
— Ненавижу, когда ты заплетаешь волосы, — тихо проговорил Драко, и его рука снова вернулась на ее талию. А потом к ней присоединилась вторая, заключив в объятья.
Гермиона нашла в себе силы развернуться в его руках. Лица она разглядеть не смогла, но прекрасно знала, что он смотрит на неё. А потому подняла руки и обняла его за шею, положив голову на плечо. Пальцы коснулись тонкой ткани рубашки, пиджак он, наверно, снял, пока Гермиона смотрела на бал. Так они простояли несколько мучительных минут. Гермиона понимала, что это единственная ночь, когда они вот так будут вместе, и ещё понимала, что между ними ничего не будет. В мире за шторами у них есть пары. А принципы не растворяет даже такая непроглядная темнота. Драко, наверно, тоже это знал, потому что прижимал ее к себе все сильнее, и от этого становилось ещё больнее и тоскливее. Внезапно в зале внизу зажегся свет, и объятия блондина ослабли.
— Пора идти… — очень тихо произнес Драко. — Около полудня мы возвращаемся в школу. И там нас ждёт то ещё представление.
Гермиона кивнула, отстраняясь и пытаясь сдержать слёзы. Ещё не хватало разреветься непонятно из-за чего.
— Ты все-таки решила развить во мне комплекс неполноценности, — улыбнулся Малфой.
Улыбка вышла грустной, но Гермиона оценила его попытку.
— С таким самомнением тебе не будет лишней пара комплексов.
— Пара у меня уже есть. Не смей плакать из-за меня.
Малфой надел пиджак и подхватив трость, стукнул ее об пол, приказал приученному появляться на этот звук эльфу отвести мисс Грейнджер в ее спальню. А сам, нацепив любимую ласковую улыбку, ушел провожать гостей.
========== глава 7 ==========
— Как ты можешь? После всего, что между нами было?!
Гермиона открыла глаза.
— Я любила тебя! Ни с кем не гуляла!
Гермиона осмотрелась. Она лежала в собственной кровати в комнате для девочек в Хогвартсе.
— Всю юность на тебя потратила!
Гермиона вскочила. Отдернула полог балдахина и осмотрелась ещё раз.
Около двери, выглядывая в узкую щелочку, стояла Ханна Эббот. Вопли, которые разбудили Гермиону, доносились из гостиной.
— Да кому ты нужен, кроме меня?!
Гермиона узнала голос, как можно было не узнать Панси Паркинсон.
— Ханна, что происходит? — шепотом спросила Гермиона, вылезая из постели.
— Малфой бросил Паркинсон, — ответила Эббот, не отрываясь от наблюдения.
— А как я здесь оказалась?
— Часа три назад эльфы перенесли. Ой, Забини появился. Ой, что щас будет.
Гермиона осмотрела себя: она была в своей пижаме. Рядом с кроватью нашёлся её чемодан. Открыв его, она убедилась, что все вещи на месте, и даже открытка Малфоя приколота к крышке. Последнее вызвало облегчение. Быстро надев первое попавшееся платье, Гермиона присоединилась к Ханне.
Малфой сидел откинувшись в кресле, вытянув и скрестив ноги, и изучал свою трость. Панси нависла над ним разъяренной фурией, Блейз застыл рядом с ней, видимо, не придумав эффектной позы.
Панси больше не кричала, потому что слушала Малфоя, который ласково что-то говорил. Увы, говорил он тихо, и слов было не разобрать.
— Но как же наша сказка?! — снова взвыла Панси.