Но в любом случае, во всех раскладах истории открытия
углеводородных запасов природная, пластовая нефть не
доставалась немцам – разве что крохи в в Нижней Саксонии
и после аншлюсса в Австрии. Никогда этого не могло
хватить германской экономике даже и на месяц в году. Но
Господь, обделивший немцев залежами углеводородов, не
поскупился для них на техническую сметку и высоколобую
ученость. Что, в сочетании с навязчивой идеей мирового
господства, владевшей этой страной, её начальниками и
народом весь конец XIX и первую половину XX века, и
определило тамошний особый интерес к искусственному
жидкому топливу. В нашем мире автаркия, доведенная до
предела «опора на собственные силы» плюс на ресурсы тех
территорий, которые удается завоевать в начале войны, так и
не помогла ни II, ни III Рейху покорить мир. Посмотрим, как
будет здесь. Но что не отнять – в этой области, в переработке
угля в нефть, немецкое лидерство вне сомнения. Во всяком
случае, в нашей реальности.
Именно в ней Фридрих Бергиус сумел в своей частной
ганноверской лаборатории соединить идеи русского
профессора Ипатьева по химии высоких давлений и
француза Сабатье по гидрированию и получить еще в 1913-м
жидкие углеводороды, действуя на древесный уголь
водородом под давлением. Его патенты относились и к
облагораживанию под действием водорода каменноугольных
и сланцевых смол, и к «ожижению» битуминозного и бурого
угля, а когда они соединились с катализаторами и
финансовыми возможностями «И.Г. Фарбениндустри» –
технология приобрела вполне законченный вид. Это был
блестящий успех. И научный – Бергиус и президент
«И.Г. Фарбениндустри» гениальный инженер Карл Бош
получили Нобелевскую премию 1931 года по химии. И
29
технический – в 1928 году в Лейне близ Лейпцига заработал
завод по производству жидких топлив. Конечно, это не
совсем было экономически конкурентно продуктам из еще
раз подешевевшей к тому времени нефти. Стоимость
производства «лейна-бензина» в 10 раз была выше цены
бензина в Штатах.
Но Германия еще раз решила сыграть ва-банк на мировое
господство, отдав для этого власть Адольфу Гитлеру и его
маргиналам из НСДАП. Так что по Четырехлетнему Плану
рейхсминистра Геринга и дополнительным программам уже
военных времен было построено еще шестнадцать заводов
гидрогенизации угля под высоким давлением. Плюс десять
заводов, где углеводороды получаются по методу Фишера и
Тропша.
Помните, мы с вами еще в XIX веке увидели рожки газового
освещения и газогенераторные заводы. Заметим в сторону,
что Кремль и Курский вокзал в Москве освещались так до
1932 года, а исторический центр Праги – даже и до 1972-го.
По одному из способов на раскаленный уголь подают
водяной пар – и получается «водяной газ», смесь водорода и
окиси углерода, известной всем, как ядовитый «угарный
газ». Горит и светит эта смесь очень хорошо. Опасно только
– яд же! Да и водород не особенный подарок в доме. Поэтому
и использовали «водяной газ» больше в металлургии. А в
1923 удалось сначала сделать из него сначала синтетический
метанол на том же химкомбинате в Лёйне. И почти
одновременно с этим, в лабораториях Института Кайзера
Вильгельма по исследованию угля, химики Карл Фишер и
Ханс Тропш получили смесь жидких парафиновых
углеводородов, нечто вроде искусственной нефти. В 26-м
году это публикуется, вызывая фурор в научных и
технических кругах, а в 1936-м заработала промышленная
установка на «Рурхеми АГ» в Оберхаузене.
Вместе с другими источниками: своей и союзной, румынской
и венгерской, нефтедобычей, углеводородами из коксового
газа и смолы коксования, этиловым спиртом из
традиционной картошки и, по разработанной все тем же
Бергиусом новой технологии, из опилок, поставками из
временно дружественного Советского Союза и обильными
по началу войны трофеями, синтетическое жидкое топливо и
дало возможность Германии продержаться почти шесть лет.
Обошлось это недешево. Как позже справедливо отметили
американские военно-воздушные аналитики при
ретроспективном анализе своей работы на Европейском