Без сомнений, по значительной части человечества больно
ударило исчезновение дешевого керосина. О возвращении к
ворвани, конечно, не могло идти и речи. Снова по всему
свету стали строиться заводы и заводики по производству
фотогена из горючих сланцев и угля. В частности, в России
на смену умирающим нефтяным скважинам Баку и Грозного
отчасти пришли сланцевые карьеры в Эстляндии,
Петербургской и Симбирской губерниях. Правда и то, что во
многих местах керосиновую лампу уже заменила
электрическая лампа Эдисона (1879 г.), изобретение, которое
в одной из альтернативных реальностей пытался себе
присвоить некий В.Ильич.
Вообще, технический прогресс развивается примерно тем же
темпом. Как и у нас, на рубеже веков Рэнсом Олдс, а за ним
Генри Форд организовали в САСШ массовый выпуск
автомобилей. Однако, по все большей редкости и
дороговизне газолина их самобеглые повозки, так же, как у
Даймлера-Бенца в Германии, Диона, Пежо и Левассора во
Франции, Ланчестера и Ройса в Британии, использовали
больше электрический, паровой или газогенераторный
привод. Соответственно, по количеству выпущенных на
дорогу авто эта реальность отстает от нашей лет на пять и
разрыв пока увеличивается, так что к 1913 году в мире не два
миллиона автомобилей, а всего полмиллиона. Пока это
игрушка только для очень богатых людей. (См., например,
рассказ Киплинга «Стратегия пара»).
Как и у нас, в августе 1903-го летательное устройство
братьев Райт (или Сэма Лэнгли, тут уж совсем дело случая)
продержалось в небе 12 секунд, открыв авиационную эру. Но
и этот процесс пошел несколько помедленнее. Не потому, что
цена на природный и синтетический газолин играла уж
очень большую роль в расходах на эксперименты с
аэропланами, но общее оттеснение двигателей внутреннего
сгорания с магистрального пути прогресса чуть в сторону не
могло не сказаться. Соответственно, доля аэростатов и
дирижаблей возросла. Граф Цеппелин в этом мире известен
пока больше, чем Блерио.
Своим порядком, практически не завися от нефтяных дел,
развивались и другие отрасли техники от радиосвязи и
строительства гигантских трансатлантических пароходов до
синематографа и производства искусственных азотных
удобрений. Шли политические реформы, заседали
13
международные конференции, анархисты бросали бомбы,
медики раскрывали причины болезней, литераторы обличали
колониальную систему, астрономы всматривались в рисунок
марсианских каналов, профсоюзы добивались от хозяев
повышения часовых ставок оплаты труда.
6. БОЛЬШАЯ ВОЙНА БЕЛЫХ ЛЮДЕЙ (1914-1919 г.г.).
Тем временем к благоустроенному миру поствикторианства
незаметно подкрался Август 1914-го. Кажется, что и в нашей
реальности дележка нефтяных ресурсов не была в числе
главных причин Мировой войны. Как раз перед ней
англичане и немцы договорились по спорному вопросу о
месопотамской нефти. Да и двигатели внутреннего сгорания
пока не так влияют на военные действия, как рельсы и
паровые котлы, нефтяные фонтаны в тылу не так важны для
фронта, как добыча угля и выплавка стали. Собственно, вся
боевая техника обеих сторон остается почти той же самой.
Почти нет военной авиации – но ведь и в реале авиаторы
WWI на своих этажерках воевали более между собой,
совершая героические подвиги на грани цирковых номеров,
но мало влияя на военные действия и тыловую жизнь на
земле. Бомбы с неба больше ассоциировались с
«Цеппелинами» – читайте Б.Шоу и других современников.
На море, разумеется, не было ни «нефтяных» эсминцев, ни
даже мыcлей о замене угля на мазут в топках линкоров. Но
все это очень мало могло изменить соотношение сил.
Единственный вид вооружения, на котором очень сильно
отразился проявившийся дефицит углеводородов –
подводные лодки. Этот вид техники к 1914 году разделился
на два подвида: небольшие аккумуляторные лодки береговой
обороны и подводные минные заградители, развитие того,
что уже существовало ко временам русско-японской войны –
плюс дизель-электрические подводные лодки дальнего
плавания, в чьих двигателях работали смеси рапсового и
других растительных масел с дистиллятами коксохимии.