Я опять вернулся к допросу. Пленник тем временем снова отключился и жадно раздувал ноздри, вдыхая исходящий от лиса запах.
— Ты дрался со мной сегодня ночью. Опиши бой.
— Я прошел сквозь ограду, подошел к дому, меня никто не видел. Хороший артефакт… Ты вышел из дома, почуял меня, пошел ко мне. Я не знал, кто ты, решил убить. Прыгнул, ударил мечом, потом еще раз: слишком крепкая шкура, не пробить. Тогда ударил Когтями смерти, — какая-то странная защита, наверное, амулет. Охрана все еще не прибежала, я решил использовать стремительность, но у тебя слишком крепкая броня, а долго я не могу. Я еще слаб! — При этих словах в его глазах появилось осмысленное выражение, затем взгляд вновь помутнел. — Увлекся, не заметил старейшину. Она ударила магией. Я проиграл.
— Что такое Когти смерти?
— Моя атака.
— Подробнее.
— Природной особенностью рода пьющих кровь является способность использовать внутренние источники силы. — Марио как будто цитировал когда-то прочитанный текст. — Когти смерти — комбинация потока энергии в форме пяти лезвий, выбрасываемого в сторону врага. У меня сильные Когти, почти как у Высшего.
— Расскажи про стремительность. Что это такое?
— Раздел магии крови. Можно двигаться очень быстро: человеческий глаз не уследит, оборотень не успеет защититься.
— Как вы этого добиваетесь? Какие методики?
Я спрашивал примерно час и мог бы потратить на вопросы намного больше времени. Пленник стал уставать. Ему требовались все больше пауз для ответов, он с трудом понимал, чего от него хотят. К тому же контролирующее заклинание ослабело под влиянием моей оболочки пустоты, и его требовалось подновить. Пришлось прервать допрос.
— Что с ним будет? — Мы поднимались по лестнице в холл.
— Э-э-э… Правда ли, что вы не предъявляете своих прав на него, господин?
— Мне он не нужен. Только его знания.
— Поверьте, о способностях вампиров мы можем рассказать даже больше, чем он сам, — улыбнулся лис. — В таком случае, мы преподнесем пленника в дар Звениславу — это очень ценный подарок. Мастер сможет обменять его, просто передарить, потребовать службы в качестве выкупа. Отец Марио, если Звенислав вернет ему сына, обязан отдариться, причем по традиции дар должен быть очень щедрым.
— Решайте сами.
Облик Хитрого Носа полностью соответствовал его имени. Маленький, щупленький, редкие черные волосы, заплетенные в косичку, тощая бороденка, суетливые движения, пройдошистое выражение лица. И старая, старая аура опытного бойца, заставившая напрячься при его появлении. Хитрый Нос посмотрел на меня поверх черных очечков:
— Господин Максим, я полагаю. Большая честь ничтожному кицуне видеть могучего воина, — похоже, я вхожу в число ваших должников… — Веселый тон и низкие поклоны никак не вязались с холодным выражением глаз. — Родственники рассказали о потрясающей воображение схватке с вампиром, — позвольте выразить свое восхищение. Нашему клану сейчас нужна сильная поддержка, с вашей стороны очень благородно предложить свою помощь!
— Поддержка нужна всем, это естественно. Кажется, ночь обещает быть бурной? И, кстати, почему именно ночь? Мне казалось, магия кицуне не зависит от времени суток?
— Да-да, не зависит, просто оборотни предпочитают именно это время. Глупый предрассудок. Они считают, Луна придает им сил. Вас это не волнует? — Хитрый Нос не был бы уважаемым лисом, если бы не попытался урвать кроху информации в первом же разговоре.
— Я не оборотень, хотя наши способности родственны. Позднее я продемонстрирую свой боевой облик: не хотелось бы получить пулю от своих. Ведь на мудрость и хладнокровие ваших бойцов можно рассчитывать?
— Конечно-конечно, пусть вас не волнует меткость наших воинов. — Как это не волнует? Неприятно же. — Тем более, они сосредоточатся на врагах из Серебряного Озера, в то время как нам с вами предстоит заняться стаей. Возможно, стоит заранее разделить врагов? Если вы быстро убьете вожака, я сумею удержать остальных.
— Любопытно. Вы не видели меня в бою, и тем не менее, рассчитываете на мои силы в схватке с очень сильным противником. Или вы предполагаете, что можете справиться в одиночку, если понадобится?
Хитрый Нос перестал улыбаться. Как-то внезапно пришло на ум, что ему девятьсот с гаком, и что таких молодых, как я, он обламывал сотнями. Один тот факт, что он выжил, когда большинство его родичей погибло, заставлял относиться к старейшине с уважением и опаской. Собственно, поэтому я и предложил откровенный разговор: не мне тягаться с лисом в хитроумии. Ближайшие лет сто как минимум.