В его глазах мелькнула тень боли, но он тут же ее скрыл, ласково улыбнувшись. У меня в сердце что-то болезненно кольнуло.
— Понравилось?
— Как всегда божественно, пап, — сказала я, послав отцу искреннюю нежную улыбку.
Остаток завтрака мы провели в молчании, но я все равно смогла насладиться компанией папы. Его легкой энергетикой, которая сегодня совсем не давила на меня. Его запахом, от которого мне всегда становилось лучше. Во время мытья посуды отец сказал, что на днях вернутся мама и малые: эта новость не смогла не порадовать. Я больше не хотела быть одна.
О Килорне я спросить так и не успела, так как папе позвонил его заместитель, и отцу пришлось поспешно уйти. Чтобы не дать гнусным мыслям утопить себя в переживаниях, я отыскала в папиной библиотеке свою любимую книгу, которую раньше мне очень часто читал отец перед сном, и пошла на улицу. Погода позволяла насладиться теплом.
Не обращая внимания на мужчин, круживших по периметру, я села на качели и открыла книгу на своей любимой странице. Скоро на страницу закапали слезы. А ведь раньше я не понимала смысл слов, но теперь...
Так Маленький принц приручил Лиса. И вот настал час прощанья. — Я буду плакать о тебе, — вздохнул Лис. — Ты сам виноват, — сказал Маленький принц. — Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно, ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил... — Да, конечно, — сказал Лис. — Но ты будешь плакать! — Да, конечно. — Значит, тебе от этого плохо.[1]
Ты сам виноват… Сам… Я не хотел, чтобы тебе было больно... В каждом слове скрыта истина. В каждом слове присутствует смысл... Детская сказка, передающая настоящие проблемы... Боль...
И Маленький принц возвратился к Лису. — Прощай... — сказал он. — Прощай, — сказал Лис. — Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь. — Самого главного глазами не увидишь, — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить. — Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей всю душу. — Потому что я отдавал ей всю душу... — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить. — Люди забыли эту истину, — сказал Лис, — но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил. Ты в ответе за твою розу. — Я в ответе за мою розу... — повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.[2]
Ты отдавал ей всю свою душу… А она в ответ отдавала тебе свою… Твоя Роза дорога тебе... Ты в ответе за твою Розу...
Честно, я не думала о том, что мне станет хуже. Хотела просто вспомнить те времена, когда папа читал мне эту книгу, а вышло все иначе. Я вспомнила Элайджу. Я ведь была его Розой. Он был за меня в ответе, но бросил...
Читать дальше я не могла. Закрыв книгу, я запрокинула голову к небу. Глаза жгли слезы, которые я не хотела отпускать. Я больше не хотела плакать. Протяжно выдохнув, я улыбнулась, заключая в эту улыбку все чувства, что вызвала во мне книга.
Легкий ветерок обдувал лицо и колыхал волосы. Я попыталась прогнать грустные мысли и вспомнила о временах, когда была счастлива, когда звонко смеялась, когда весело говорила.
— Не помешаю? — как только в голове всплыли воспоминания, связанные с Килорном, я услышала рядом его голос и вздрогнула.
Резко распахнув глаза, я взглянула на парня, который теперь, как мне показалось, стал больше напоминать мужчину. Его терпкий запах коснулся моего носа.
— Нет, — тихо отозвалась я, скользя взглядом по Килорну.
По его широким плечам, обтянутым черной водолазкой, по его подтянутому телу и сильным ногам, к которым прилегали черные джинсы. Он возмужал. Действительно превратился в мужчину, хотя ему еще не было и двадцати шести. Даже черты лица претерпели изменения: стали жестче, резче. А взгляд...
Некогда смазливая внешность стала поистине мужской. Тяжелый подбородок украшала грубая щетина. Над четко очерненными полными губами был заметен небольшой шрам, который задевал верхнюю губу. В уголках глаз собирались маленькие морщинки, а… Минуточку…
Он стал носить линзы: теперь глаза были одного цвета – светло-зеленого, в то время как раньше один был насыщенного зеленого, а второй вбирал в себя оттенок летнего неба, наполовину вытесняя зеленый. У него гетерохромия.
— Ты стал носить линзы, — не удержалась я и озвучила свою мысль.
Килорн всегда гордился этой особенностью своей внешности, потому что она напоминала ему о матери, которую он потерял еще будучи пятилетним мальчишкой.
С тяжелым вздохом мужчина занял вторую качелю. Ему пришлось вытянуть ноги, чтобы принять более удобную позу. Высокий рост имеет свои недостатки. Благо я маленькая, даже до земли достать не могу с качели.