Когда переодетые гвардейцы и подсадные гости прекратили хаос и испарились так же внезапно, как и проявили себя, когда все начали осматриваться вокруг, проверяя целы ли все, есть ли пострадавшие, когда родители, решили проверить наличие нас всех живых и здоровых, и не нашли Бланку, когда ее отсутствие стало очевидно для всех, и повисла тишина, поражающая своей неприкрытой жестокой реальностью, в которой неожиданно не стало места моей сестренке, когда в переполненный зал все еще напуганных и встревоженных гостей вернулся разбитый Март, один, без Блу, и сообщил обо всем случившемся, разверзся ад, и постепенно до всех и каждого, начиная с меня, Мари и родителей дошло, что это нападение было подстроенно с одной целью: похитить Блу, а заодно и устроит переполох, оторвавшись по полной.
Исчезновение Бланки стало для всех ударом, как и её самопожертвование. Она почти не задумываясь бросилась вслед за Ри, понимая, что идёт в ловушку. Были ли в этом зале ещё девушки, способные на такой решительный и отчаянный шаг? Очевидно нет, все жались в угол, спасая свои жизни, а она, принцесса, пошла спасать жизнь сёстры.
По словам Марта он пытался остановить её и в зале и в саду, но когда Бланка чего-то хотела, её невозможно было сдвинуть и бульдозером с намеченной цели, если она что-то решила, то уже все, она сделает все мыслимое и немыслимое, чтобы осуществить задуманное. Этим пошла она в маму и маму больше всего ударило произошедшее. Она пыталась держаться, но слёзы против её воли лились из глаз, когда она принимала к себе напуганную Ри, постоянно называя её именем старшей сёстры. Из-за стресса начались преждевременные роды, и на рассвете свет увидел Кристиан Эллиот Скрив, нас снова стало шестеро, но его рождение было омрачено отсутствием нашей сёстры. Она бы хотела увидеть это маленькое чудо в первые часы его жизни.
К десяти часам шумиха улеглась, после долгого разговора с отцом Джордж Таунсенд, король Великобритании, а вместе с тем и неудавшийся свекр Бланки, увез свою семью обратно домой, но никто не придал этому значения. У всех на уме был только один вопрос: где Блу?
К этому времени обитатели замка и девушки уже ложились спать или видели третий сон, я пытался, но не смог сомкнуть глаз. У меня словно оторвало обе руки, вырвали сердце или перекрыли кислород. Из всех братьев и сестер, Блу была мне ближе и дороже всех, так уж сложилось, и именно ее похитили, именно она сейчас неизвестно где, неизвестно с кем и жива ли? Папа просил сохранять спокойствие и доверить все людям отца Марта, но я не мог, не мог бездействовать.
— Ты куда собрался? — Хулия ворвалась в гараж, как ураган. Я уже собирался оседлать своего Харлея, как меня остановил ее голос. Пребывая в той ярости, в которой я находился сейчас, я не услышал бы и голоса родителей, и только она заставила меня остановиться.
— За ней. — Я старался не смотреть Хулии в глаза. Она знала меня лучше любого знакомого мне и родного человека. Она знала меня лучше меня самого.
— Это безумие, — покачала головой Хулия, ее глаза были красными от слез, лицо бледное и уставшее, словно похитили ее сестру, а не мою, хотя может она ей была и ближе, чем сестра, — ты — наследник, похитители только и ждут, чтобы взять кого поважнее.
— Я должен был быть там, не она. — Я стукнул по металлу своего железного коня. Как я мог это допустить?
Малышка Блу полезла на рожон, чтобы заменить собой Ариэль. Сколько там той Блу? Она ведь лёгкая и хрупкая, а сделала для сестры, что не сделал ни я, ни отец, ни вообще один из мужчин, присутствующих в зале, в том числе и гвардейцы. В маленькой хрупкой принцессе оказалось больше отваги, чем у бывалых стражей. Уволить бы всех их к чертям, но не только они виноваты, я тоже там был, я также должен был что-то сделать, но не смог, не успел.
— Бланка была ближе всего к Ри, она сделала то, что считала нужным. — Хулия обошла байк и обняла меня. — У меня тоже разрывается сердце о ней, но мы должны позволить сделать это другим, найти ее.
— Я не могу потерять ее. — Я почувствовал, как слезы обожгли глаза, и заплакал, впервые за последние несколько лет, уткнувшись носом в шею Хулии, вдыхая ее аромат, ощущая теплоту ее тела, почти растворяясь в ее теплоте.
— Мы не потеряем ее, — отозвалась она, прижимаясь ко мне как можно сильнее. Я только сейчас понял, что и ей нужна опора. Она тоже была на грани, но скрывала это лучше меня. Блу и Хулия были неразлучны, если не рядом, то по телефону. Моей Лу тоже сейчас не сладко.
— Я не могу ничего не делать, понимаешь? — прошептал я, подняв голову от ее шеи к ее мягким волосам.
— Тогда я поеду с тобой, — решительно ответила она, я оторвался от нее, чтобы посмотреть ей в глаза. Она должна понимать насколько это опасно, прочесывать Анджелес, после нападения. Она не должна рисковать собой. — Только со мной. Я не отпущу тебя одного. Да и тебе не понравится шум, который я подниму, если ты скажешь «нет».
Она просто не оставила мне выбора, я протянул ей шлем.
— Держись за меня так, словно погибнешь, если немного ослабить хватку, — предупредил я. Я не собирался ползти черепахой, и я лучше умру, чем позволю ей пострадать.
— Ниик, пригнись! — услышал я крик Хулии, как раз когда мы проскочили мимо одного из окраинных закоулков Анджелеса, возвращаясь во дворец. Как и стоило того ожидать, мы не нашли ничего и разочарованными возвращались обратно.
— ЧТО?! — крикнул я ей. Ее голос терялся в свисте ветра на такой скорости, как мы мчались. Оставалось несколько поворотов, и мы снова окажемся у дворца.
— Пригнись! — крикнула она снова и толкнула меня, а сама упала на меня.
На такой скорости мы разбились бы, если бы не чудо. Я разозлился. Она подвергла наши жизни опасности и ее ожидает серьезный разговор после. Хулия теснее прильнула ко мне и положила голову мне на плечо, но злость моя никак не утихала, и все же ее крики закончились, я все еще ощущал как едва не потерял управление, а это значило бы мгновенную гибель. Обоих. Если она не волновалась о себе, то должна была представить, каково было бы мне на том свете, отвечать за ее гибель.
Я немного успокоился, когда въехал на территорию дворца через тайные автоматические и едва приметные ворота. Я злился на нее за ее фокус и поэтому мы ничего не говорили вплоть до того, как оказались в гараже. Она слезла, а я сначала предпочел снять шлем.
— Чем ты думала, когда толкала меня? — начал я, желая услышать причину, но ответом мне был шум падающего тела на пол. Я мгновенно обернулся, и моя злость в мгновение сменилась ужасом. Вместо того, чтобы стоять позади меня, Хулия лежала на полу, прижимая руку к ключице, а ее светлая блуза вокруг ее ладони была окрашена в кроваво алый.
— Прости, — тихо сказала она и зажмурилась, морщась от боли.
— Что случилось? — Я подскочил к ней, попутно стягивая кожанку, и, упав рядом, отнял ее руку от раны. Пятно уже было большим и все больше и больше расплывалось по шелку ее одежды, окрашивая ее в алый цвет крови.
— Стреляли в тебя. Я сбила прицел, — прошептала она. Совсем никого не стесняясь, я разорвал на ней блузу, жемчужные пуговицы рассыпались по бетонному полу подземного гаража, но мне было плевать, я должен был знать, куда попала пуля.
— Но какой ценой, дуреха? — спросил я ее, вытирая рукавом своей рубашки ее кровь. Пуля не сделала смертельное ранение и не попала в жизненно важный орган, но очевидно порвала артерию и не одну, крови было многовато. — Тебя могли убить.
— Я предупреждала тебя, — слабо улыбнулась она. — Говорила, что это опасно.
— Я — идиот, — согласился я, стаскивая с себя рубашку и прижимая к ране, чтобы как-то остановить кровь, — довольна? Никогда не прощу себе, что ты пострадала.
— Ник, — позвала она меня тихо, когда я подхватил ее на руки и помчался к выходу из гаража, — Я сама приняла решение поехать с тобой. Я понимала, чем все может закончиться. К тому же, я не могла позволить убить наследника Иллеа.
— У Иллеа есть еще два наследника, а ты у Испании одна.Больше никогда не подставляй себя под удар, — отругал я ее и поднялся по лестнице на первый дворцовый этаж.