Забавно, Леночка. Родилась в приличной и успешной семье. Живи да радуйся. Родители все сделали.
Только не успеваешь вылупиться, как все: то червяка не разжевали, то из гнезда рано выкинули.
С другой стороны, грех жаловаться.
У Шершнева таких звонков по десять штук в день. С его-то размахами.
Укол зависти застревает в ребрах. Трясу головой, даю мысленный подзатыльник.
Нашла кому завидовать. Бедный парень зубами место под солнцем выгрызал. Теперь гадкий утенок превратился в лебедя со всеми положенными кубиками пресса. Чудеса эволюции. А я на червей жалуюсь.
Вибрация телефона отвлекает. Тянусь, прижимаюсь щекой к шелковой подушке.
Незнакомый номер становится сюрпризом. Волнение смешивается с предвкушением. Короткий вдох. Сглатываю набежавшую слюну.
Это же он?
«Доброе утро, малыш. Тебе еще нужен миллион долларов?»
Не верю в то, что вижу. Каждое слово, как удар под дых. Глаза режет. Больно. Невозможно дышать.
Он же несерьезно?
Ошалело смотрю на экран не в силах ответить.
Сомнений нет. Автор сообщения точно Шершнев.
Глава 6
«Не смешно».
Набираю ответ на автомате, потому что не по себе от его едкой шутки. В другое время я бы не обратила внимания, мол, пусть резвится. Слова, сказанные мной в прошлом, оставили на нем след.
Я пожалела о них в тот момент, когда не увидела Шершнева поблизости. А потом узнала, что Олег бросил университет. Но всегда гнала мысли, что это произошло по моей вине. Тогда я была пьяна и толком не соображала.
Только могли ли наши ненастоящие отношения так повлиять на него?
Вновь погружаюсь в прошлое.
Злосчастная вечеринка по случаю дня рождения кого-то из Лазаревских дружков. Громкая музыка, целующиеся парочки, что еще вчера едва друг друга знали, а завтра забудут.
Черт меня дернул туда пойти?
Но я пьяна, мне весело. Рядом крутится чей-то перспективный и вполне симпатичный сын. Не помню, как так вышло. Бокал, а следом пошел второй. Вот изумруды моего ненастоящего парня переливаются от бешенства за толстыми стеклами очков в тусклом свете комнаты.
— Она моя девушка, — рычит Шершнев на поднятого над полом блондинчика.
Уверена, если промедлю минуту, Олег порвет этого мажора. Тот уже синий в его огромных лапищах.
Хочу кинуться к нему.
Ничего не было. Мы просто разговаривали. Да, этот урод утащил меня в уголок, но ты пришел вовремя.
Вокруг слишком много людей. Никто из них не знает про наши фальшивые отношения с Шершневым. А я так и не определилась, что с ними делать.
Колеблюсь ровно минуту. Под звучный треск под ребрами давлю болезненную улыбку. Собственный смех кажется нервным. Думаю, все видят, что я вру.
Они смотрят. Раздаются ехидные смешки, шепот разносится по помещению. В этом обществе не принято дружить с такими как Олег. Тем более встречаться с ними. На Шершнева все закрывают глаза только из-за Лазарева. А здесь такой скандал: у королевы курса парень — нищий урод.
— Шершнев, ты обкурился? Ты себя в зеркало видел? — фиксирую взгляд на застывшем Олеге.
Он белеет. Краска уходит с лица, а глаза превращаются в щели. Смаргиваю слезы, закусив щеку изнутри. Больно. Жажду подойти и успокоить его. Скрыться от посторонних, которые стали свидетелями разыгравшегося скандала.
— Лазаревский щенок совсем с цепи сорвался, — проносится по толпе.
— А Ленка, что ли, с этим нищебродом? — чей-то знакомый голос врывается в воспаленное сознание.
— Фу, он такой стремный, — вторит другой.
Не понимаю, как сохраняю лицо. Выразительно смотрю на Шершнева.
Мы потом поговорим, Олег. Не сейчас. Не при всех.
Пойми меня, пожалуйста.
— Я не встречаюсь с теми, у кого на счету меньше миллиона долларов, — подхожу и щелкаю пальцем по его носу.
Поворачиваюсь к захрипевшему блондинчику. Кажется, что Шершнев вознамерился выдрать у него кадык. А я не замечала никогда, насколько у него сильные руки.