– Да, и поскольку для всех нас это было очень важно, я скажу. Я был бы очень рад, если бы все эти летчики вернулись на родину... со своими новыми семьями. Я человек не религиозный, но, наверное, там, где они сейчас, им лучше. Не думаю даже, что им действительно хотелось когда-либо вернуться домой... Может быть, только сейчас их души обрели покой. – Помолчал немного, а потом обратился к Холлису.
– Напишите-ка письмо Чарли. Но, пожалуйста, будьте с ним вежливы. Он, наверное, не спал всю ночь, беспокоясь за нас.
Холлис взял листок бумаги и начал писать:
"Дорогой Чарлз.
Это послание пишет вам Сэм Холлис, и не из могилы, а с борта «Люсинды». Рядом со мной Лиза Родз, Билл Бреннан, Берт Миллз и капитан О'Ши. Также с нами находятся майор Джек Додсон ВВС США и полковник КГБ Петр Буров, наш пленник. Сэз Айлеви погиб. Перед смертью он рассказал мне о вашей договоренности с ЦРУ, Белым домом, министерством обороны и проч. В соответствии с этой договоренностью «школа обаяния» закрыта навсегда. Должен вам сказать, Чарлз, что, по-моему, вы и ваше окружение гораздо вероломнее и хладнокровнее меня или Айлеви, а также любого бригадного генерала или шпиона, с которыми мне когда-либо приходилось встречаться. Мне бы очень хотелось как-нибудь взять вас с собой на операцию, чтобы немного расширить ваш кругозор. Но из-за отсутствия подобной возможности я требую личной встречи с вами в Лондоне через четыре дня. Люди, которые находятся со мной, – это уцелевшие свидетели убийства почти трех тысяч американцев их собственным правительством. Мы должны обсудить это, чтобы согласовать наше личное нравственное чувство с законными требованиями государственной безопасности.
Холлис".
Холлис дал прочитать письмо Миллзу и всем остальным.
Затем он обратился к О'Ши:
– Эд, отправляйтесь в радиорубку и зашифруйте это. И оставайтесь с радистом и дождитесь ответа.
– Есть, сэр.
Миллз зевнул и, словно обращаясь к самому себе, сказал:
– За последние двадцать пять часов я побывал в московском такси, в автобусе Аэрофлота, в вертолете, в «ЗИЛе», в «понтиаке Транс Ам», и вот, слава Богу, теперь я на британском торговом судне.
Бреннан достал из кармана пачку жвачки.
– Сэз Айлеви купил ее мне в Международном центре торговли. Он был веселым парнем. Вы всегда считали его чересчур холодным. Но если вам доводилось заглянуть к нему в посольстве, он называл вас по имени и помнил все ваши просьбы. Начальство не любило общаться с ним, однако все ребята из службы безопасности, морские пехотинцы, секретарши, все высоко ценили его. – Бреннан повертел в руках пластинку и положил ее в карман.
Через несколько минут в рубку вернулся О'Ши и протянул Холлису листок бумаги.
Сэм прочитал вслух:
– От Чарлза Бенкса. «Очень рад получить весть от вас. Примите мои поздравления за отлично проделанную работу. Весьма сожалею о гибели Сэза. Нам будет его очень не хватать. Встретимся в Ливерпуле. С огромным нетерпением ожидаю нашей встречи и очень многое предвкушаю от нее. Выпейте там за меня. Мой особый поклон Лизе. Чарлз».
Холлис посмотрел на О'Ши, Миллза, Бреннана и Лизу. Все они разразились истерическим смехом. Этот ответ был так типичен для Чарлза Бенкса.
– Какой обаятельный сукин сын! Мне так хочется набить ему морду, черт возьми, но никак не могу собраться. Поэтому давайте-ка вместо этого выпьем за него, – предложил Миллз.
– Мне он всегда нравился, – проговорила Лиза. – Но я больше не верю ему.
Раздался стук в дверь, и на пороге появился пожилой стюард с огромным подносом. Он поставил его на стол и сказал:
– Это – завтрак для вас, господа. Первый помощник капитана уступил леди свою каюту. А для вас, джентльмены, приготовлены койки в офицерской кают-компании. Капитан Хьюз просил передать, что никаких сигналов от радара не поступило. Если вам понадобится что-нибудь еще, сообщите на капитанский мостик.
Миллз поблагодарил стюарда, и когда тот ушел, заметил:
– Иногда здесь, в России, мы забываем о том, за что и за кого сражаемся. И только вернувшись на Запад в отпуск или по делам, мы вспоминаем слово «цивилизация».
Все устроились за столом и дружно принялись за закуски.
– Настоящий апельсиновый сок, – сказал восхищенно О'Ши.
– А мне нравится Лондон. Мне нравится, как там разговаривают женщины, – рассуждал жующий Бреннан.
– А меня беспокоит допрос Додсона и Бурова. Это будет чертовски интересно, – говорил Миллз.
Лиза обвела взглядом сидящих вокруг стола.
– Только не смейтесь, но однажды я вернусь в Россию. Клянусь, я сделаю это.
Никто и не думал смеяться.
– Я тоже, – тихо сказал Холлис.
О'Ши встал и многозначительно посмотрел на Миллза и Бреннана.
– Не пойти ли нам в кают-компанию и не вздремнуть чуток? – предложил он.
– Верно, Эд, – согласился Миллз. – Пойду взгляну, как там наши подопечные – Додсон и Буров, – и отправлюсь спать.
– И я с вами, – сказал Бреннан. – Да и вам, Сэм и Лиза, тоже пора отдохнуть.
Они надели свои маски и вышли из шкиперской рубки.
Лиза и Холлис остались вдвоем.
– Я знаю, что ты очень огорчен, Сэм, – сказала она. – Нам всем очень грустно. Конечно, мы спасли свои головы, но радоваться-то нечему.
– Это было элементарным предательством, – кивнул Холлис. – Наше правительство предало своих граждан.
Лиза достала из кармана атласную коробочку и вынула из нее янтарные бусы. Она обмотала их между пальцами и тяжело вздохнула.
– Сэз подарил мне это, когда мы ждали тебя на улице возле дома Бурова. Можно я сохраню их?
– Конечно, – ответил Сэм. – Только не надевай их.
Она положила бусы обратно в футляр.
– Я хочу тебе кое-что показать, Лиза.
Холлис разложил на столе несколько скомканных листков бумаги.
– Здесь имена людей... живых и мертвых... теперь все они уже мертвы. Это имена тех, кто с самого начала находился в «школе обаяния».
– Этот список передал тебе Лью Пул?
– Да. Симмз... вот он... здесь Симмз. – Холлис оторвал взгляд от листка, посмотрел куда-то вдаль и заговорил: – На вьетнамском мемориале рядом с именами пропавших без вести стоят кресты.
– Да, я их видела.
– А если смерть пропавшего без вести подтверждена, то вокруг креста вырезают круг. – Он взглянул на Лизу и продолжал: – Я хочу, чтобы эти люди были официально признаны погибшими, а их семьи извещены об этом.
– Этот список опасен?.. Я хочу сказать, ведь «школы обаяния» никогда не существовало.
– Полагаю, опаснее для нас было бы не иметь его, – ответил Холлис. – Это – единственное подлинное доказательство существования «школы обаяния», которым мы располагаем. Это – наш с тобой страховой полис. Пока мы владеем этим списком, ни твоей, ни моей жизни ничего не угрожает. Я отошлю его с письмом в Японию моему отцу. Попрошу какого-нибудь матроса послать его по почте из Ливерпуля, прежде чем мы сойдем с корабля. В Лондоне мы обсудим это с нашим общим приятелем, мистером Бенксом. – Сэм посмотрел ей в глаза. – Так чего бы тебе хотелось получить за все это?
– Я уже получила, – улыбнулась Лиза, – тебя.
В дверях появился матрос и сказал:
– Капитан Хьюз просил сообщить, что мы миновали Кронштадт. Сейчас мы находимся в нейтральных водах.
– Благодарю вас, можете идти.
– Еще один шаг домой, Сэм?
– Мы доберемся туда, – произнес Холлис, встал из-за стола и подошел к иллюминатору. Лиза подошла к нему и положила руки на его плечи.
– О Боже, Сэм! Я так устала!.. Мои родители похоронили свою дочь... Они сойдут с ума, увидев меня снова... Возьми меня с собой домой... Мне хочется познакомиться с твоей семьей... Сэм, могу я поплакать о Сэзе? Это правильно, а?
– Ну, конечно же. Давай я отведу тебя в каюту.
– Нет, обними меня, – тихо попросила она.
Они долго стояли обнявшись, слушая плеск волн и самих себя. Корабль уносил их все дальше на запад, прочь из России.