— Помнишь Мозаичный зал Цитадели?! Энцио II и ту благородную шваль, что отводила от нас свои взгляды?! Думаешь, они испытывали стыд?! Раскаивались?! Трижды нет!!! Эти люди просто боялись! Последних, полуживых Гвардейцев! Они бы с радостью нас уничтожили, но страх не давал этого сделать! А Энцио Ученый?! Думаешь, он лучше остальных?! Считаешь — он наш освободитель?! Нет!!! Император Энцио — глупец! Глупец, не представлявший ,каким образом использовать наши таланты! Глупец, которому мы спасли жизнь! Подарили корону Гардана, а взамен получили пинок под зад!
Охотник перевел дыхание.
— Хочешь расскажу, как убили Шпиона? Туповатые герои-воины не могли даже напасть на его след! Тогда за дело принялись маги. Сказать, кем они были? Предателями и смутьянами, мерзавцами из Лунного Братства! Помнишь эту замечательную организацию из славного города Элкстрима?! Так это были они! Их — бунтовщиков и коронных преступников выпустили из тюрем ради поимки Шпиона — признанного героя Разлома…
Он замолчал,задыхаясь от злости. Шарманщик плакал, полностью соответствуя прозвищу, подаренному куртизанками Стеллы.
— Мы жертвовали собою ради Империи, — голос Охотника хрипел. — Мы бросили девять жизней на алтарь жестокого бога, но бог посмеялся над нами! Мы принесли в жертву девятерых братьев, а взамен получили изгнание и свободу. Но что такое свобода?! Зачем нам свобода, ведь наш бог оказался предателем! Мы потеряли все, хотя ничего и не имели. Кто мы теперь?! Легенды, старики, пустышки?! Мы никто! Мы потеряли смысл жизни и не знаем правды. Не знаем, кто мы такие, не знаем нашего прошлого, настоящего и будущего. Мы не знаем себя! Я пришел за тобою, Шарм. Вместе мы сможем узнать. Понять, кто мы — Императорские Гвардейцы --есть на самом деле. Мы пойдем за тайной нашего прошлого и соберем историю нашей жизни. Ты со мной или с ними?
Его крючковатый палец поочередно указывал на заговорщиков. Шарманщик выглядел растерянным. Чувства арабайцев никого кроме них не интересовали.
— Я не понимаю тебя, Ох, — сказал наконец певец. — Совсем не понимаю. Ты наговорил кучу неприятных вещей. Тех самых, о которых я пытаюсь забыть, но так ничего и не понял из твоей болтовни.
— Сперва ответь мне, любезный брат, как тебя зовут?
— Ты сбрендил, Охотник?! — вскинулся Шарманщик. — Ты издеваешься?! От кого от кого, а от тебя не ожидал такого!
Охотник улыбнулся.
— И все же, ответь.
— Ну-уу… Шарманщик.
— Вот то-то и оно! Шарманщик! А как твое настоящее имя? Не прозвище, не кличка, а имя, которым наделили тебя при рождении мать и отец? Да, кем, говоришь, были твои родители?
Шарманщик задумался, растеряно хлопал глазами. Охотник отлично представлял состояние певца. Простые, понятные любому человеку вопросы оказывались для бывших Гвардейцев хитроумными загадками. В тот день, когда вопросы задавались ему самому, он был шокирован их простотой и… неразрешимостью.
— Я не знаю, — пробормотал наконец Шарманщик. — Никогда не думал об этом…
— Вот видишь! До определенного момента и я не думал! Никто из нас не думал на эти темы! Если мы спросим Игрока, он подтвердит.
— Я все равно не понимаю, — Шарм больше не ныл.
Охотник выдержал паузу.
— А хотел бы?
— Не знаю, я никогда…
— Никогда не задумывался над тем, откуда мы явились в Империю? Каким образом очутились у подножия трона? Как вышло, что каждый из нас стал гениальным специалистом в определенной области? Откуда ты, например, знаешь столько песен? Все песни нашего мира! Умеешь играть на всех существующих музыкальных инструментах, вплоть до костяных расчесок и ветров из собственной задницы?!
— Мы же где-то обучались…
— Обучались?! Скажи, пожалуйста! И где та замечательная школа? А куда подевались прочие выпускники этого заведения? Ты хоть одного, кроме Гвардейцев, встречал?
— Ну, я…
— И я не видел, а знаешь почему? Мы — единственные! Понимаешь, сопливый пьяница!
— Но-но, прошу без оскорблений! — откликнулся Шарманщик зло.
И это было хорошо. Он оживал, сбрасывал апатичные одежды. Превращался в прежнего Шарма, язвительного и острого. Охотник склонил голову, пряча улыбку.
— Прости, погорячился. Скажи лучше, сколько тебе исполнилось годков?
— Э-ээ-э, — задумался певец, стискивая гриф любимой кобзы. — Точно не помню, но много…
— Вот и я не помню! А тебе известно о том, что я наблюдал нашу гостеприимную Стеллу еще в те времена, когда она была крошечной девочкой и сикалась в пеленки? Это кажется невероятным, но в те годы у нее еще не выросли знаменитые шестиразмерные сиськи! А сколько лет нашей Стелле сегодня? Семьдесят? Больше? Так ведь в те времена я был уже немолодым и навидавшимся всякого воином. Наша первая встреча состоялась на шестом году Разлома… Понимаешь?