— Я заранее предупреждал. Русский язык не доходит, — говорю по-французски: тубо! Что в переводе означает — не тронь, не суйся, куда не просят. Ты над Аминой шеф! Так? Может, и без пяти минут родственник? Вот ею и командуй. Мне твоя опека обрыдла. И все. И молчок! Твори свои дела, о собственных сам позабочусь. — Он повернулся ко мне: — Вам интересно посмотреть?
Не успел я ответить, Винский опять ухватился за папку:
— Ну что, дурачок, задаешь вопросы? Какому автору не интересны рисунки к его вещи? Для чего тебя привел?
— Меня? Ты? Привел? — Пантелей рванул к себе папку. — Отстань!
Началась борьба. Братья тянули, дергали, кидали друг на друга свирепые взгляды. Волосы растрепались. Вплотную сошлись. Две одинаковые рыжие головы, два одинаково красных лица… У меня, честное слово, появился спортивный азарт. Прыгал возле них, как судья на состязании. Победил младший. Отобрал папку и, тихонько рыча, вернулся на свое место. Винский шлепнулся на стул.
— Ф-фу, жарища! — тяжело дыша, он вытер лицо и шею большим носовым платком. — Ну, Пантюха, — сказал он, — ты, вижу, растешь, развиваешься. Жаль, жаль, я в костюме, неохота мять.
— Можем раздеться, — сказал младший. — Посмотрим еще, кто кого.
— Да ну тебя, ну! Давайте, ребята, дела кончать… В одном Пантелей прав: многовато что-то получилось трепу. А время — как-никак деньги.
— Монета, де-еньги, — потянул Пантелей. — Одно это у тебя на уме. Был человек, такой был актерище. А теперь… Тугрики, франки, да? Машину скоро приобретешь? Дачу?
— А ты, бессребреник? Ангел с крылышками? Ха-ха-ха. Допустим, не я тебя привел — сам за мной увязался. Но скажи честно: кто тебе, сопляку, подал идею совместить дипломную работу с рисунками к Магомедовой повести? Что морду воротишь?.. Э-эх, да разве так дела делают? Как себя ведешь? Подумать можно — жеребенок-трехлеток, на котором седла никогда и не бывало… Ты смотри, смотри. Вот он перед тобой, автор. Тихий, скромный. А сейчас пошурует твои картиночки, шевельнет губой — и тютю твои пятьсот рубликов… Думал, по-братски, по-хорошему: я тебе — ты мне. Кобенишься. Ну, а сам для какого черта припожаловал? Зачем, если не за той же лишней копейкой? Скажи, ну скажи, умник: зачем?
— Нужно будет — скажу.
Винский вдруг налился, раздулся:
— Говори немедленно. Приказываю! Мальчишка, сосунок, дерьмецо неблагодарное! Думаешь, не видел, как перемаргивались, как подавал Магомеду знаки. От меня не утаишь. В издательстве подпортил и здесь начинаешь… Аминкин холуй. Вот кто ты есть, зар-раза!
Я опомниться не успел — Пантелей вскочил, ухватил за грудки старшего брата, прижал к стене:
— Заткнись!
— Ха-ха-ха, ха-ха-ха, — хрипел Винский. Он хотел превратить все в шутку. Но ему было не до того. Это не игра была, что-то серьезное. Но что? — Пусти, пусти, черт! — просился Винский. — Побаловался, и хватит.
Тяжело дыша, младший кинул мне:
— А вы?!
— Что? Что я?
— Долго будете молчать? Скажете наконец толком?
— Н-не понимаю…
Да, так бывает: одному кажется, что мысль его — выношенная, подготовленная, надоевшая — должна быть мгновенно усвоена другим. А я не знал, что отвечать, чего он от меня ждет. В голове столько толпилось… все сгрудилось, спуталось.
Винский хотел что-то сказать — брат закрыл ему рот ладонью.
— Наговорился, погоди. — И ко мне: — Да или нет?.. Вы признаете перевод? Это, по-вашему, перевод?
Винский вырвался из-под руки брата:
— Правильно, правильно — хороший, плохой? Если даже треть прочитал, это ж видно.
Пантелей оставил брата и двинулся на меня, я невольно отступал. Он рассмеялся.
— Фу, чертовская глупость. Вопрос совсем не в том, — он сел и постарался успокоиться. — Вопрос я ставлю так: является переводом то, что вы читаете — вот эта Аминина работа? Если да…
— Нет! — сказал я. — Ни в коем случае!
Старший Винский подбежал:
— А договор? Договор с издательством ты подписывать будешь?
— Да идите вы оба к черту! Отстаньте от меня. Неужели сто раз повторять — нет, нет, нет, нет!
Винский заорал:
— Врешь! Номер не пройдет. Книга вышла?.. Книга, спрашиваю, в Дагестане напечатана? Так? Я ее сам видел…
— Ну и что?
— А то, что обращаться к автору за одобрением, то бишь за авторизацией, закон никого не обязывает. Русское, украинское, болгарское, французское — любое издательство, государственное, частное, имеет право заказать переводчику и выпустить в свет твою книгу. Обойдемся без тебя.
Я пожал плечами:
— Все-таки имя мое можно ставить на моей книге. На чужой тоже позволяется?