…Раз в неделю, по четвергам, собираются у нас в Кубачи юноши и девушки на танцы. Зимой в клубе, летом — в горах. В дождливую погоду — под уличным навесом. Девушки становятся полукругом на одной стороне, парни — на другой. Так замыкается круг. На середину выходят одна или две пары и начинают танец. Чаще всего какая-нибудь девушка играет на гармошке, а ее подруги поют частушки. Остальные в такт музыке хлопают в ладоши. Танцующие должны меняться; те, что в круге, сами выбирают себе замену.
Неужели, думаете, я пропустила хоть один такой четверг? Я с пяти лет ходила смотреть. Смотреть-то смотрела, но танцевать начала всего месяца два назад. Первый мой танец был для меня трудным. Робкая? Нет, я гордая, самолюбивая: вдруг плохо станцую? Раньше злилась на девушек, бранила в душе: «Беретесь танцевать, а нет в вас жизни. Повинность, что ли, отбываете? Соблюдаете приличия? Сердце ваше не участвует в танце. Я когда корову дою — и то руки сами ходят, белье стираю — музыка наполняет душу. Выходите в круг — не только ноги ваши, все тысячи жил должны в вас танцевать!»
Правильно мама говорит, что легче легкого других критиковать, попробуй сама. Я пробовала, хорошо получалось. Только где? В лесу на поляне, на стиральном камне у родника, дома на крыше в безлунную ночь… Первый мой танец в кругу, говорят, некрасивым был. Еще бы: от страха ноги дрожали. Говорю себе: «Смелей, Мадина!» Не слушаются ноги, каменеет все тело.
К дню свадьбы Каймараса я уже раз пять танцевала, немного привыкла. Но одно дело простой четверг, другое дело — свадьба.
Как-никак не забыло сердце, что был и в меня влюблен сегодняшний жених.
Помните, как проходит у нас, у кубачинцев, свадьба? Обычаи полагается соблюдать строго.
На годекане, ближнем к дому жениха, расстилают ковры и паласы, кладут подушки. Приглашенные мужчины и парни — а приглашают едва ли не весь аул — усаживаются, скрестив ноги, на подушках. За длинным столом помещаются наиболее почетные гости, свои и приезжие. По другую сторону годекана стоят разодетые женщины и девушки. В мужском пиршестве они участия не принимают. К этому времени они уже все побывали в доме жениха; там никого не обидели — угостили и девушек, и замужних женщин, и старух.
Старушка соседка мне шепчет:
— Приглядывайся, Мадина, все примечай! Родители Каймараса хорошо знают и уважают древние наши кубачинские обычаи. Уж они-то ни в чем не позволят себе ошибиться.
— Зачем мне приглядываться?
— Скоро, может, и твою, дай бог, сыграем свадьбу.
— Вот еще!
Я отошла от соседки, встала в девичий ряд. Раньше, девчонкой, бывала на свадьбах. Музыку слушала, танцы смотрела — подробностей не замечала. После совета соседки невольно стала обращать внимание на всякие мелочи.
Вот поставили перед сидящими на подушках сладкий плов с изюмом, вот понесли на подносах горы пельменей, тарелки с особой нашей колбасой; ее к большим праздникам готовят. Мама рассказывала: обязательно класть надо в начинку вареный рис, чечевицу и мясо молодого барашка, перцу побольше. Фрукты, конечно, виноград — все к свадьбе привозят. Хозяйка печет разные пироги, пирожки, печенье… На свадьбе Каймараса не было ни одной рюмки, ни одного бокала из хрусталя или стекла — не поддались моде. Только наши кубачинские, серебряные… Особо почетным гостям подносили наполненный вином рог.
Глаза разбегаются. Музыка, крики, за всем разве уследишь! Я, когда маленькой была, лучше видела: с крыши смотрела. Вот и сейчас все соседние крыши облепили старушки, няньки с детьми, девчонки, мальчишки…
Играет зурна, бьет барабан, танцуют пары. Как замолкнет зурна, откуда ни возьмись, являются ряженые. Их еще шутами называют, ни одна свадьба без них не обходится. Шутами рядятся холостые парни, чаще всего — женихи. Вот ведь хитрецы! У нас, когда невеста засватана, она до дня своей свадьбы не показывается жениху. Тут, на чужой свадьбе, объявленный жених в войлочной раскрашенной маске, в кольчуге, надетой на нижнюю белоснежную рубашку, в шлеме с конским хвостом, вплотную подойдет к своей невесте — она все равно не узнает, а он наглядится вволю.
Как бы мне хотелось нарядиться шутом! Почему, девушкам не разрешают? Ей-богу, несправедливо! Уж я бы нашла, к кому подойти, а кое-кого бы и стеганула. Ой, вы еще не знаете! В правой руке у шута плетка, на левом рукаве нашиты колокольчики, сапоги надеты на белые штаны. Шуты носятся, скачут, хохочут — им все разрешено.