– Это вечер среды, – сказала Фрелих. – С шести и далее. Камера, висевшая над головой секретарши, показывала все квадратное помещение. Секретарша была немолода. Седа. В левом нижнем углу изображения указывались дата и время суток. Фрелих нажала кнопку «ПЕРЕМОТКА ВПЕРЕД». Голова секретарши замоталась вниз-вверх. Появился какой-то человек с кипой внутренней почты, свалил ее на стол и удалился. Секретарша начала разбирать почту, шлепая резиновым штемпелем в углу каждого пакета.
– Что это она делает? – поинтересовался Ричер.
– Проставляет время и дату приема, – ответила Фрелих.
– Так, вот Стайвесант уходит домой.
Ричер снова взглянул на экран и увидел, как счетчик времени показал сначала семь тридцать, потом семь тридцать одну. Из кабинета на утроенной скорости выскочил Стайвесант. Рослый мужчина, широкоплечий, чуть сутуловатый, с седыми висками. Тонкий кейс в руке. Видеозапись заставляла его двигаться с абсурдной энергичностью. Он подбежал к столу секретарши. Резко согнулся, что-то сказал и бегом скрылся с глаз. Как только семерка сменилась восьмеркой, секретарша подскочила на месте, и Фрелих опять замедлила воспроизведение, чтобы показать, как секретарша на секунду приоткрывает дверь, ведущую в кабинет Стайвесанта. Секретарша побегала по квадратной комнате, подхватила свою сумочку, плащ и скрылась.
– Когда приходят уборщики? – спросил Ричер.
– Перед самой полуночью, – ответила Фрелих.
Она щелкала кнопками, переключаясь с быстрого воспроизведения на нормальное. В одиннадцать пятьдесят она установила нормальное. В одиннадцать пятьдесят две появились трое уборщиков. Две женщины и мужчина в темных комбинезонах. Все трое выглядели латиноамериканцами. Все трое казались усталыми. Как и любые ночные труженики. Впрочем, выглядели они опрятно и профессионально. Подстрижены коротко. Фрелих остановила картинку.
– Кто они? – спросил Ричер.
– Правительственные служащие, – ответила Фрелих. – Большинство уборщиков в городе работают по договору, от фирм. Однако мы нанимаем собственных. И ФБР тоже. Их должным образом опрашивают и дважды проверяют.
– И все же вы думаете, что письмо пронес кто-то из них?
– Это единственное возможное объяснение.
Она нажала на кнопку «ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ», и уборщики снова начали продвигаться к кабинету Стайвесанта. Дверь за ними захлопнулась. Счетчик отсчитывал время – пять минут, семь, восемь. Потом запись закончилась.
– Полночь, – сказала Фрелих.
Она извлекла кассету, вставила вторую.
В семь минут первого уборщики вышли из кабинета.
– Итак, вы полагаете, что письмо уже лежит на столе, – сказал Ричер.
Фрелих кивнула. На экране уборщики принялись за стол секретарши. Они не пропускали ничего. Черный мешок для мусора раздулся, став вдвое больше. Мужчина приобрел вид немного растрепанный. В шестнадцать минут первого все они удалились.
– Все, – сказала Фрелих. – В следующие пять часов и сорок пять минут никого. Мы просмотрели и третью пленку – с шести до восьми на ней пусто, потом пришла секретарша, а дальше все происходило так, как рассказывает Стайвесант.
– Чего и можно было ожидать, – произнес от двери голос. – И думаю, нашим словам можно верить. В конце концов, я прослужил правительству двадцать пять лет, а моя секретарша, сколько я знаю, и того дольше.
Глава четвертая
Человеком, стоявшим у двери, был Стайвесант, тут сомневаться не приходилось. Ричер уже видел его на видео. Он был в костюме и при галстуке – это в воскресенье-то. Смотрел прямо на Нигли.
– Вы та женщина с видеозаписи, – сказал он. – Из бального зала.
Затем он перевел взгляд на Ричера и вступил в комнату:
– А вы брат Джо Ричера. Очень на него похожи.
Ричер кивнул.
– Джек Ричер, – сказал он и протянул руку. Стайвесант пожал ее.
– Сожалею о вашей потере, – сказал он.
Ричер кивнул снова.
– Это Фрэнсис Нигли, – сказал он.
– Ричер привлек ее, чтобы помочь нам с аудитом, – вставила Фрелих.
– Это я понял, – отозвался Стайвесант. – Толковый ход. Каковы результаты?
В кабинете наступила тишина.
– Настолько плохо? – спросил Стайвесант. – Что ж, я именно так и полагал. Они должны были найти путь сквозь наш заслон. Я прав?
– Три пути, верных, – ответила Фрелих.
– Очевидно, бальный зал. Вероятно, семейный дом и та дурацкая встреча под открытым небом. Так?
– Так, – ответила Фрелих.
– Давайте перейдем в конференц-зал, – сказал Стайвесант.
Он привел их в довольно просторную комнату, находившуюся в самом центре комплекса. Сел, указал на кресла.