Несмотря на то что Самнер на протяжении всей жизни следил за показателями и стоимостью своей бизнес-империи - даже в девяностые годы он отслеживал каждое движение курса акций Viacom на многочисленных биржевых тикерах, установленных в его доме и даже в спальне, - с возрастом он становился все более неосторожным в вопросах личной жизни.
Близкие коллеги с ужасом наблюдали за тем, как у некогда блестящего и целеустремленного бизнесмена развилась странная мания вечной жизни и потакание давно подавляемым сексуальным импульсам. Трудно сказать, когда именно это произошло, но с годами его неосмотрительность стала сказываться на деятельности его компаний. Руководители кино- и телекомпаний ворчали по поводу того, что их босс вдруг захотел видеть женщин в телешоу, на совещании или на работе в Viacom. Самые удачливые женщины, с которыми он встречался, становились обладательницами миллионов долларов наличными, дорогих домов, акций Viacom и других активов.
Возможно, Самнер наверстывал упущенное время. Он был выходцем из скромной семьи. Он родился в 1923 г. в семье Беллы (впоследствии Белль) и Макса (впоследствии Майкла) Ротштейна, известного как Микки, который англизировал фамилию на Редстоун. По словам Самнера, семья недолго жила в бостонской многоэтажке без ванной комнаты. Его отец "торговал линолеумом", писал Самнер, занялся алкогольным бизнесом и в конце концов стал владельцем двух кинотеатров "драйв-ин" через компанию, которую Самнер позже назвал National Amusements Incorporated, часто сокращенно NAI. В конце концов, семья, теперь уже в полном составе, поселилась в величественном бостонском отеле Copley Plaza.
Моя мать посвятила свою жизнь только одному - моему образованию", - писал он в своей автобиографии 2001 года под метким названием "Страсть к победе". Он рассказывал коллегам, что мать наказывала его, если он делал ошибки на уроках фортепиано или не получал отличную оценку в престижной Бостонской латинской школе. В то же время она очень заботилась о нем, практически не обращая внимания на его брата.
Самнер окончил Бостонский латинский колледж в лучшем классе, что обеспечило ему гарантированное поступление и стипендию в Гарвардский колледж. " У меня не было никакой общественной жизни. У меня не было друзей", - писал он. "Я знал, что любая девушка, с которой я встречался, была бы недостаточно хороша для моей матери".
В Гарварде он " постоянно учился". Всего за два года он набрал достаточное количество кредитов, чтобы закончить университет. Он прекрасно знал языки, овладел сложным японским, а в 1943 г., еще до окончания университета, поступил на военную службу, чтобы помочь взломать японские коды. В конце концов Гарвард присудил ему диплом (хотя он не выполнил требования о четырехлетнем проживании), и он поступил в Гарвардскую школу права. В следующем году, в двадцать четыре года, он женился на Филлис Рафаэль, белокурой и бойкой дочери преуспевающего владельца универмага, с которой Самнер познакомился на танцах в храме (несмотря на то, что ее богатая семья смотрела на Редстоунов свысока). Их сын, Брент, родился в 1951 году, а Шари - в 1954-м. Самнер присоединился к семейному кинобизнесу и безжалостно переиграл своего брата в борьбе за контроль над ним. Начиная с 1960-х годов он преобразовал "драйв-ин" в сеть кинотеатров, построив на месте "драйв-инов" в пригородах многозальные крытые кинотеатры. Самнер ввел в обиход слово "мультиплекс". Он обладал огромными знаниями в области кинопроката и был одержим продажей билетов в своих кинотеатрах. Он знал каждый фильм, идущий на каждом экране, и запоминал кассовые сборы за выходные дни.
Он был микроменеджером, и мало что ускользало от его внимания. Когда в кинотеатре National Amusements в Давенпорте (штат Айова, население 100 тыс. человек) открылся сеанс "Челюстей", он лично написал редактору газеты Quad-City Times, чтобы похвалить рецензию газеты на блокбастер с акулами как необычайно "проницательную" и "блестящую киносъемку".
Формирующим опытом взрослой жизни Самнера стал пожар, произошедший в марте 1979 г. во время его пребывания в отеле Copley Plaza, в котором он когда-то жил с родителями. Когда огонь бушевал за пределами его номера, Самнер выбрался через окно и повис на карнизе, когда пламя охватило его руку и кисть изнутри оконной рамы . " Боль была мучительной, но я не хотел ее отпускать", - написал он в своей автобиографии. После спасения с карниза пожарной машиной Самнеру потребовалась шестидесятичасовая операция в Массачусетской больнице общего профиля. Уже тогда его правая рука была навсегда деформирована и представляла собой не более чем шишковатую клешню.