Ее бросило в жар, горячая возбуждающая волна пробежала по телу.
– В таком случае оседлайте для меня какую-нибудь другую лошадь.
Ее голос предательски дрогнул, и Розамунда готова была убить себя за это. Кроме того, она никогда не обращалась со слугами в такой надменной аристократической манере.
И всему виной только он. Ей никак не удавалось совладать со своим волнением.
Гриффин пожал плечами.
– Здесь нет ничего подходящего для такой леди, как вы.
Она поморщилась.
– Ну что ж, сейчас увидим.
Кивнув в сторону конюшни, она направилась к ней.
– Покажите мне.
Но едва она попыталась пройти мимо, как он схватил ее за локоть и остановил.
– Там нечего смотреть.
Розамунда едва не задохнулась от возмущения. Он держал ее не грубо, но крепко, так что вырваться не было никакой возможности. Она сердито взглянула на него.
– Отпустите меня.
– Я не позволю вам ездить верхом ни на одной из здешних лошадей.
Она попробовала вырваться, хотя и понимала, насколько бесполезны ее попытки. Его пальцы держали ее цепко и крепко, словно стальной капкан.
– Не позволите? Но почему я должна слушать ваши нелепые указания?
Гриффин ухмыльнулся:
– Ах мой невинный прелестный ангелок. Неужели не догадываетесь? Я Гриффин Девер.
Гриффин расплылся в улыбке, предвкушая то, что должно было произойти. Вот сейчас она вскрикнет и побежит прочь.
– Ну и что? Я знаю, кто вы. Разве не помните, вы же послали мне свою миниатюру? И правильно сделали. Иначе я никогда не узнала бы внука графа в таком неприглядном обличье.
Гримаса раздражения, смешанного с нетерпением, пробежала по ее лицу.
– Да отпустите же меня. Вы испачкаете мой новый костюм для верховой езды.
Он выпустил ее руку, словно вдруг обжегся. «Удивление» – это слово лишь в малой степени отражало то чувство, которое он испытал. Перед ним стояла изящная очаровательная девушка, на ее фоне он казался великаном-людоедом, пожирающим маленьких детей. Раньше ни одна женщина, за исключением его сестры, не вела себя с ним так. Она знала, кто он? Она знала, что он… что они… И тем не менее как ни в чем не бывало стояла перед ним.
Догадавшись, что у него челюсть отвисла от удивления, Гриффин поспешно закрыл рот.
– Погодите. Какая миниатюра?
В ее чистых и спокойных глазах не заметно было никакой чувственности. Сколько же ей лет? Семнадцать? Восемнадцать? Наверное, да. Она была настолько хороша и невозмутима, насколько может быть девушка, чья красота только что расцвела.
По ее губам скользнула усмешка.
– Портрет, который вы мне послали. Сперва я отправила вам мой портрет, а затем вы мне – свой.
Гриффин побагровел от злобы. Черт бы побрал деда! До каких пор он будет над ним издеваться? Смущенно откашлявшись, он сказал:
– Должно быть, портрет граф послал без моего ведома. Я бы никогда…
Гриффин запнулся, едва не проговорившись, ведь он не верил, что его лицо способно производить благоприятное впечатление на дам.
Выражение ее лица сразу смягчилось.
– О, простите. Видимо, граф держал вас в неведении. – Наклонив голову, она ласково спросила:
– Вам известно, зачем я приехала сюда?
Гриффин мрачно кивнул:
– Да, известно.
От такого ответа настроение Розамунды снова испортилось. Холодным тоном она продолжила:
– В таком случае позвольте узнать, почему вы встречаете меня в таком виде. Любой джентльмен, будь у него хотя бы крупица вежливости, ожидал бы приезда своей невесты.
Она смерила его презрительным взглядом.
– И по такому случаю надел бы более подходящий наряд.
– У меня были более важные дела, – фыркнул он.
– Более важные? – Розамунда едва не потеряла дар речи от возмущения. – Что может быть важнее, чем ожидать встречи с женщиной, с которой вам предстоит жить до конца дней?
Гриффин едва не расхохотался. Неужели она так серьезно относится к помолвке? Она что, смеется над ним? Несмотря на весь свой скепсис, он, как мужчина, буквально изнывал от первобытного желания подхватить ее, такую красивую и такую чистую, на руки и отнести в свое логово, где можно было делать с ней все, что может делать с женщиной мужчина. Но такой поступок был бы святотатством.
Она словно светлый ангел возвышалась над ним, возможно, даже обитала на небесах. Как только могла прийти в голову герцогу Монфору мысль, что он, Гриффин, подходящая пара для такой девушки, как она? Леди Розамунде Уэст-рудер полагалось выходить замуж за прекрасного рыцаря, а не за такое чудовище, каким был Гриффин Девер.