– Майор, ты понимаешь, что задача перед твоей группой стоит архиважная, – говорил генерал. – На кону находится авторитет России. Ты и твои люди должны отыскать наших врачей. Вместе с этим нужно разоблачить негодяев, которые устроили такую подлую провокацию. Вывести их, подлецов, на чистую воду! Долбануть по их лжи так, чтобы пух и прах полетели! Тут тебе определенный карт-бланш дается. Но помни, что эти чертовы мастера-затейники оказались в руках международного правосудия. Если всех их взять и перебить, то будет лишь тупая месть. А нам надо что? Нам нужна международная огласка в противовес тому бреду, что успели растиражировать венесуэльские и некоторые мировые средства массовой информации. Поэтому пусть не все, но некоторые из этих ублюдков должны пойти под суд. Это ясно?
– Так точно, – ответил Лавров. – В Венесуэле мы действуем полностью автономно?
– Вы будете действовать в связке с венесуэльскими военными. Слава богу, официальные власти Венесуэлы настроены не так однозначно, как продажные журналисты. Поэтому есть контакт на уровне министерства обороны. Однако ты должен понимать, что вся тяжесть операции будет лежать на тебе и твоей группе. Судя по всему, там придется действовать не только в пограничье Венесуэлы с Колумбией, но и на территории последней. Для венесуэльских военных это очень проблематично. Венесуэльцам категорически нельзя провоцировать колумбийскую сторону. Отношения у этих государств в силу разных причин напряженные. Любой инцидент с участием военных может привести к непредсказуемым последствиям, вплоть до открытого вооруженного столкновения между этими государствами. Так что нелегальное пересечение венесуэльско-колумбийской границы остается за тобой и твоими людьми.
– Вас понял, – сказал майор и уточнил: – Будут ли еще какие-то особые инструкции?
– Все, что касается Венесуэлы и ее особенностей, вам будет рассказано уже в самолете. Технический прогресс давно шагнул вперед. Так что посмотрите во время полета документальный фильм для внутреннего пользования и кое-какие другие данные. Особо же хочу сказать вот о чем. Тоже, кстати, достижение науки и техники. Место вашей высадки будет мониториться со спутника. Поэтому будьте готовы к тому, что вся самая свежая информация будет вам сообщаться в режиме реального времени. Надеюсь, что это значительно упростит ваши поиски. Хотя, с другой стороны, понятно, что операция очень и очень рискованная.
– Риск – наша работа, товарищ генерал, – спокойным твердым тоном заметил на это Батяня.
– Вот в этом ты весь, майор. Уважаю, – с улыбкой отметил Чурсин.
Они перебросились еще несколькими фразами, и Лавров присоединился к участникам своей боевой группы.
5
Выглядывая из узких окон небольшой комнаты, Виктор Слепцов видел лишь джунгли и горы. Он не мог точно определить, Венесуэла ли это или же Колумбия. Впрочем, большой разницы для него не было. Русский, давший согласие на сотрудничество с бандитами, сидел один под замком, да еще и закованный в наручники. Вот такой оказалась благодарность индейца за то, что он предал своих товарищей.
Слепцов тысячу раз успел раскаяться в содеянном. Ругал себя за страх, слабоволие и излишнюю доверчивость. Упрекал себя в том, что мог бы догадаться о коварстве и вероломстве бандитского главаря, ведшего свою родословную из племени кечуа. Теперь уже нельзя было ничего отмотать назад, вернуться в прошлое на несколько дней и сделать все по-другому. А ведь была же возможность! Нужно было всего лишь рассказать о «наезде» бандитов своим товарищам и военным. Подключили бы полицию и… Фантазировать об этом можно было. Но вот смысла в этом не имелось. Лагерь миссии Красного Креста разгромлен, медики захвачены для неизвестных целей. Судьба дочери и жены в России тоже оставалась неизвестной… Мысли угнетали и сводили Виктора с ума. Наручники сильно сдавливали запястья. Однако на эту боль русский почти не реагировал. Он лишь пытался потирать и немного массировать запястья.
Во время одного из очередных манипуляций с наручниками дверь комнатушки резко распахнулась. Можно было ожидать появления кого-либо из громил. Ну, уж точно не полиции. На приход полиции Слепцов даже и не надеялся. Он дернулся от грохота двери и тут же обернулся. В дверном проеме стоял ненавистный кечуа – Хуан Антонио Сальваторе. Русский удивился, не увидев на его лице привычной язвительной ухмылки. Наоборот, главарь был подчеркнуто доброжелательным, будто пришел не к пленнику, а к своему старому доброму знакомому.