Сян У послушно села, а Чжань Хаоли принялся разглядывать её, словно диковинную зверушку. Он с опаской взялся за тонкие когтистые руки, подержал в своих и отпустил; растянул веки и изучил зрачки — правда долго смотреть в подчёркнутую пылающими красными прожилками черноту глаз не смог (слишком уж жуткое для простого человека зрелище они из себя представляли). Особо не зная, что делать дальше, он даже слегка подёргал её за волосы и потянул за уши.
— Открой рот и покажи зубы.
Сян У широко улыбнулась, обнажив ряд ровных острых зубов. Они были немного ýже человеческих, зато количеством превосходили все возможные нормы. Будь Сян У крупнее, она бы с лёгкостью могла откусывать ими головы.
— Встань и покрутись вокруг себя.
Осмотр постепенно нагонял скуку. Сян У покрутилась справа налево, слева направо, а потом принялась нетерпеливо перекатываться с пятки на носок.
— Ну так что? Теперь ты можешь сказать, кто я?
— Не уверен… — озадаченно пробормотал Чжань Хаоли. На самом деле осмотр не дал ничего нового. То, что Сян У не является человеком, было понятно и без него, но узнать, к какому «виду» относится это тощее, зубастое и болтливое создание, похоже, возможно либо посоветовавшись с кем-то более знающим и опытным, либо с помощью книг, которые ещё предстояло раздобыть. И это если повезёт — ведь вся Сян У была сплошным ходячим недоразумением. Она свободно говорила и двигалась, но не дышала, чувствовала боль, но сердце её не билось. Постоянные расспросы «кто я, кто я», словно игра в угадайку, только добавляли сомнений. Кто там из призраков и духов любил задавать вопросы?..
— Хорошо, пойдём дальше, — на всякий случай немного посторонившись, пробормотал Чжань Хаоли. Минувшей ночью ему не представилось возможности спокойно и подробно расспросить новую знакомую, так что сейчас был самый подходящий момент.
— Итак, Сян У, — торжественно начал он, — если ты правда хочешь, чтобы я помог выяснить, была ли ты кем-то при жизни и почему обрела демоническое воплощение, ты должна быть честной со мной до конца.
— Я рассказала тебе всё, о чём знаю.
— Этого недостаточно, — юноша отрицательно покачал головой. — Мне нужно знать больше. Прежде всего, откуда ты такая взялась?
— Ничего, кроме вчерашнего дня, я не помню, — пожала плечами Сян У. — Для меня всё началось, когда я проснулась на камнях около пропасти, огромной-огромной, и такой тёмной, что даже дна не было видно. Мне стало страшно, поэтому я решила поскорее уйти и…
— Подожди.
После этих слов Чжань Хаоли насторожился. Как-то знакомо начинало звучать её описание: знакомо и подозрительно.
— Говоришь, огромная чёрная пропасть?
— Угу, — подтвердила Сян У. — Представляешь, когда я бросила туда несколько камней, они сразу же пропали, будто утонули в смоле — и при этом ни единого звука!
— Так… Было ли там что-то ещё, помимо пропасти?
— Туман. И скалы — чёрные и острые. Но долго я в этом месте не задерживалась, поэтому вряд ли смогу рассказать о нём больше.
— Что же было потом?
— А потом…
Потом Сян У попыталась как можно подробнее описать свой вчерашний день вплоть до встречи со стариком неподалёку от деревни. Припомнила она и пустошь, и холмы, и даже встреченную по пути козу, и ещё пару других незначительных деталей. Всё это время Чжань Хаоли внимательно слушал, не перебивая и лишь иногда хмурясь, а когда собеседница умолкла, спросил:
— Можешь показать, в какой стороне находится эта пропасть?
С его помощью Сян У нашла, где находится деревня, а потом кое-как определила расположение пропасти.
— …и где-то там.
— Напомни, как долго ты шла?
— Довольно долго — полдня ходьбы без перерыва. Наверное, я прошла несколько десятков ли, если не целую сотню.
— Ну и дела… — покачал головой Чжань Хаоли. Его рука снова сжалась на рукояти меча, что не ускользнуло от внимания Сян У. — Если бы ты сказала мне об этом вчера, шансов остаться в живых у тебя было бы гораздо меньше.
— Эй-эй, что ты… — испугалась девушка. — Я же ничего не сделала!
— Место, откуда ты пришла, среди местных зовётся «Хэйшэньюань»[2] — ну или просто «Хэйюань». Мы туда не ходим, да и в целом люди там редко появляются. Оно пользуется дурной славой. Некоторые особо суеверные и вовсе считают пропасть одним из ходов в преисподнюю.
Будь Сян У живым человеком, она могла бы сказать, что от этих слов сердце её ушло куда-то в пятки, а тело прошиб ледяной озноб.
— Ах, да? — нервно хихикнула она. — А ты сам как думаешь? Может эта пропасть и правда быть ходом в преисподнюю?..
— Не знаю, — честно ответил Чжань Хаоли. — Молва распространяет немало слухов, и хорошо, если хоть один из десяти окажется правдивым. Я никогда там не был, да и не горю желанием, так что проверить не могу.