[7] Китайская мифология условно подразделяет нечисть на «яо», «мо», «гуй» и «гуай» (в данном случае рассматриваются мо и гуй). Если мо (кит. 魔; в рус. языке возможен вариант «демон») являются злом изначально, то гуй (кит. 鬼; в рус. языке возможен вариант «призрак») когда-то были людьми, чьи души не обрели покоя после смерти и не смогли продолжить путь перерождений.
[8] В китайской мифологии призраки (гуй) часто обладают осязаемой оболочкой.
[9] Яо (кит. 妖, в рус. языке возможен вариант «оборотень») — злые духи-обольстители, умеющие превращаться в человека. К яо относятся лисы-оборотни, змеи-оборотни и т.д.
[10] «Что старший брат, что младший брат» (кит. 难兄难弟) — стоить друг друга; два сапога — пара; одного поля ягода.
Глава 2. Незадачливая демоница любит лунные пряники и страшится Великой Бездны
Кажется, Сян У задремала. Она думала о бесконечных дорогах, покрытых лужами; об огромном лесе, тянущемся вдоль дороги; о пустом и холодном небе, с которого не переставая лилась вода.
«Тук-тук», — стучал дождь по гнилым доскам. Наверное, это надолго.
«Тук-тук…»
«Тук-тук!» — настойчиво прозвучало у самого порога.
Сян У вздрогнула и открыла глаза. Через просвет крыши виднелись гряды серых облаков, слегка подсвеченных оранжевым. Похоже, с момента их расставания с Чжань Хаоли прошло уже несколько часов, и сейчас занималась заря.
Стук повторился. Сян У, наконец, поняла, что слышит его не во сне. Она слезла со стола и, подкравшись к дверям, заглянула в расщелину меж досок. Всё было в порядке — у порога, как и обещался ранее, стоял Чжань Хаоли. За спиной у него висела потрёпанная бамбуковая шляпа; в руках замер вчерашний меч.
Натянув на лицо любезную улыбку, Сян У распахнула дверь.
— Доброе утро!
Гость ничего не ответил, лишь задержал на ней долгий настороженный взгляд, словно желая проверить, не превратится ли Сян У в горстку пепла при свете дня, а потом заглянул в хижину и поморщился:
— Фу, ну и воняет же здесь…
— Вообще-то, я сказала «доброе утро»… — укоризненно пробормотала Сян У.
Да уж, поучиться манерам этому юноше явно бы не помешало. Было очевидно, что рос и воспитывался он в деревушке среди простых людей, где о надлежащем воспитании речи быть не могло, однако его грубоватое поведение всё равно немного задевало Сян У.
«Ладно, лучше так, чем одичавшая толпа с вилами и факелами», — напомнила она себе.
По-прежнему игнорируя её приветствие, Чжань Хаоли шагнул в хижину и придирчиво осмотрелся.
— Как ты провела целую ночь среди этого хлама? Здесь же шагу ступить нельзя.
И снова упрёк. Сян У закатила глаза:
— Я не проводила здесь целую ночь. Сначала я долго шла на северо-запад, как ты и велел, потом чуть не заблудилась в лесу, а после, когда нашла хижину…к слову, ты знал, что здесь дыры в стенах, крыше, и водятся огромные крысы?!
— Уж прости, — развёл руками Чжань Хаоли, — что не предложил ни золотого дворца, ни нефритовых покоев. Да и вообще: чем тебе успели насолить крысы?
— Пока что ничем, но…
— Или ты их боишься? Ха!
— Не боюсь, — возразила Сян У, — и на роскошные палаты я вовсе не надеялась, но такого соседства тоже не ожидала. Видел бы ты эту зверюгу! Неизвестно, что она могла бы натворить, не напугай и не прогони я её сразу.
— Тебе следует уважительнее относиться к живым существам, — нравоучительно заметил юноша. Сян У отвернулась и тихо проворчала:
— Посмотрим, как ты их зауважаешь, когда крысиный выводок прогрызёт твои мешки с рисом.
Он усмехнулся и, словно не слыша последней фразы, задумчиво произнёс:
— Крысы начали возвращаться в дома… Значит, скоро похолодает. А вообще, раз тут такая разруха и гуляют крысы, выйдем-ка лучше наружу.
Сян У кивнула. Ей самой не терпелось поскорее покинуть своё неуютное убежище.
Сделав шаг, она на миг оставила переживания ночи позади и с удовольствием втянула носом зябкий и свежий утренний воздух, немного пряный от опавшей листвы. На рассвете лес казался куда более дружелюбным — тихо шелестел золочёными ветвями, отряхиваясь от оставленной туманом влаги, и эхом вторил далёкому птичьему щебетанию. Кругом не было ни намёка на враждебность, что природную, что человеческую. Ветер тронул чёрные волосы Сян У, уронил на лоб каплю росы, и девушка со смешливым фырканьем потрясла головой и зажмурилась. Утро словно вдохнуло в неё немного жизни. Даже захотелось потянуться — что Сян У сразу же сделала, пусть и без особой на то надобности. Хорошо…
Чжань Хаоли тем временем разложил на коряге стопку ровно обрезанных бумажек, исчерченных письменами. Сян У с любопытством принялась их разглядывать.