— Милый, — мурлыкнула жена, — ты же знаешь, как я тебя люблю. Можно я куплю себе, что-нибудь из одежды, какую-нибудь мелочь…
Всё ясно — хана штуке. Ну и ладно, тысячу я себе зарезервировал, на мелкие расходы вполне достаточно. Я — человек неприхотливый.
— Может немного побалуемся перед отъездом? — продолжала мяукать супруга, поигрывая наманикюренными коготками у меня между ног, — когда малая ляжет спать. Давно я тебе не уделяла должного внимания.
Об энтузиазме супруги говорил тот факт, что она немедленно собрала мне дорожную сумку и подготовила одежду: потёртые джинсы с дырявыми карманами, протекающие сапоги, старую куртку с капюшоном и не менее древний свитер. Ну, понятно — экономика должна быть экономной. Да я, в общем-то и не спорил, возмутившись лишь тогда, когда мне попытались всучить жалкий огрызок хозяйственного мыла, которого не хватило бы на помывку самого малого на свете хозяйства. После краткого, но ожесточённого сражения, мне удалось заполучить почти целый кусок туалетного мыла с нежным ароматом французского туалета.
К сожалению, побаловаться в этот вечер мне так и не удалось. Единственный кайф, который ломился до работы (не считая аванса) обломался полностью. Но не по вине Ольги, которая в отношении подобных авансов обязательна.
Припёрся кум, пьяный в дрезину и припёр с собой две бутылки отцовского самогона: одну — початую, другую — в непорочной невинности. Пока мы стряпали закуску и успокаивали Наташку, ошеломлённую лицезрением синего крёстного, кум успел слегка протрезветь. Заплетающимся языком он поведал шекспировскую трагедию сегодняшнего дня. Насколько я уразумел, последняя пассия киданула его достаточно оригинальным способом: познакомила со своим новым приобретением. После этого знаменательного события оба любовничка совместно надрались. Счастливчик остался пугать унитаз избранницы, а несчастный отверженный приполз к нам, лечить сердечные раны, заливая их самогоном. Очевидно в целях дезинфекции.
— Ничего страшного, Костенька, — цедила сквозь зубы Ольга и пыхала сигаретным дымом, деловито нарезая солёные огурцы, — найдёшь ты себе новую б… девушку. Ты — парень симпатичный, не то, что моё уродище, глаза б на него не глядели! Слушай, на кой хрен я вообще за тебя вышла?
— По любви, милая, исключительно по любви, — сказал я, осторожно принюхиваясь к самогону, — это П или Х?
Самогон, который изготавливал батяня кума, маркировался именно этими двумя буквами, но что они означали — никто не знал. Версий, понятное дело, существовало ровно две, причём взаимно противоположных.
— Отличный продукт, — махнул рукой кум, — стащил из личной нычки. Папаша точно пилюлей даст, когда узнает. Давай накатим!
— Давай, — согласился я, побулькивая мутно-янтарной жидкостью и предложил тост, — за деньги.
— Вы там без меня бухаете? — донёсся из кухни голос супруги, — подождите.
— За деньги? — кум помотал головой, — нет, лучше за любовь.
— За любовь за деньги, — уточнил я и влил в себя порцию огненной жидкости, — действительно неплохой. Должно быть Х. А может и П.
В этот момент появился гений чистой красоты, с краткой лекцией о вреде пьянства в отсутствие родственников. Дочка отвлеклась от телевизора, пытаясь внести свою лепту в нарастающий шум. Пришлось заняться затыканием ртов. Наташка получила бутылку с молочной смесью, а её мамаша — фужер с домашним вином личного производства. Мы, с Костиком не отставали от женщин, уничтожая запасы экологически чистого продукта.
Дела, видимо налаживались и предстоящая работа уже не казалась такой трудной и подозрительной, а грядущее вознаграждение затмило своей величиной годовой заработок некоего Билла Г.
По телеку начали показывать что-то старенькое, из приключений Индианы Джонса и разговоры, временно прекратились. На экране скакал молодой Харрисон Форд, уклоняясь от огромных глыб, падающих на него с потолка пещеры и кум сказал, тыкая пальцем куда то, в область экрана:
— За такие бабки любой дурак полезет в эту жопу, — он глубокомысленно воздел пьяные глазки к потолку, — лично я бы полез, не фиг делать.
— Да иди ты, — откликнулся я, пытаясь сосредоточиться на стаканах, которые к этому времени начали серьёзно интересоваться процессом клонирования, — я бы никогда в жизни не согласился лазить по таким голимым норам, пусть мне хоть сто штук зеленью предлагают. С моим везением мне там точно — кранты!