Оркус заметил мои внутренние трудности и борьбу мышления, чтобы приспособиться к этой новой реальности.
- На самом деле, мой дорогой, всегда шокирует детальное наблюдение за деградацией формы в любом царстве создания во вселенной. Дух не ретроградный, однако форма имеет возможность изнашиваться, рваться и деградировать, пока не растворится. Разве вы не помните учение о Второй смерти? Как видим, этот принцип не нов и был выражен лично нашим Великим Мастером.
Я почувствовал напоминание Оркуса как ужасное психологическое воздействие. Бежать было некуда.
- И это вторая смерть? - спросил я явно испуганно.
- Нет, это еще не вторая смерть, но это можно рассматривать как агонию ...
Я понял глубину наблюдения.
- Вы имеете в виду, что они больны на пути к духовному растворению?
- Если они не отреагируют вовремя, они будут все больше и больше разрушаться, пока не достигнут пределов, отмеченных Законом для гарантии клеточного союза. Распад периспирита может происходить так же, как распад физического тела происходит в мире. Закон, регулирующий периспритное объединение клеток, тот же, просто он работает по-другому. В то время как физическое тело живет, подчиняясь балансу пищи, состоящей из обычных продуктов и кислорода, и его поддержание зависит только от жизненного процесса, периспирит, который является посредником в клеточной агглютинации физического тела, который гарантирует это, в свою очередь, поддерживается силой разума. Психическое безумие инициирует разрушение периспирита точно так же, как возвышение ума начинает путь построения не только самого перисприта, но и более высоких проводников. Существо строит или разрушает себя ...
Оркус любовно посмотрел на меня, и мои мысли под влиянием силы его мудрого слова стали чистой медитацией.
Фигуры были у наших ног, израненные, искалеченные, ужасные ...
И они были бы «красивыми» и, возможно, удачливыми, оказавшись на поверхности!
На самом деле в нашем мире люди мечтали о небесах, но те, кто там находился, были бы безмерно счастливы, если бы смогли просто достичь поверхности земной коры. Однако они все еще спускались. И сколько людей в мире, отвлеченных и глупых, начали спуск к полному или частичному разрушению?
- Спуск и подъём - проблемы пути... - сказал Оркус.
Фактически, теперь я понял мудрость этого утверждения.
Только спустившись в более густую тень, мы сможем понять свет. Однако Атафон продолжал идти, поэтому мы не могли остановиться.
20
Птица
Когда мы шли по каменной платформе, мы заметили, что нас, кажется, сопровождает странная тень. Атафон сделал нам осторожный жест, указывая на необходимость хранить молчание и действовать смело. Признаюсь, я не чувствовал себя в безопасности и у меня дрожали ноги.
Мы обогнули обширное озеро с серебряной водой. Высокая скала устрашающе выступала над озером. Вероятно, мы выглядели бесконечно маленькими на расстоянии.
Мы были тремя незначительными существами на огромном камне, несмотря на огромный рост Атафона и Оркуса. Существа уважали нас, но природа там, мрачная и фантастическая, все сотворила необычным образом. Бесконечные пропасти, опасные обрывы, вода, стекающая со скал. Только свет Атафона и Оркуса осветлял тени. Карлик последовал за нами, неся своего рода фонарь, похожий на те, что используют на вокзалах. Он засматривался, но уважительно. Было видно, что он был подчинен и порабощен магнетизмом Атафона, который обладал огромной властью над ним. Это было ужасное существо, похожее на антропоидных горилл, предков человека. Каменное, неподвижное, землистое лицо.
Свет его фонарика едва освещал его шаги. Однако он, казалось, прекрасно видел в темноте.
- Эти существа, - сказал нам Атафон, - привыкли к темноте и могут легко видеть в бездне. Они живут в тени и любят тень. По этой причине их не беспокоит то, что для смертных было бы ужасом и смертью.
Фигура на другой стороне озера молча последовала за нами. Внезапно мы услышали ужасный крик, который многократно усиливался эхом в огромных скалах. Я остановился в страхе. Это был голос птицы или животного. Задыхаясь от ужаса, я не мог пройти ни шага. Меня охватил сильный холод. Оркус нежно обнял меня, а Атафон протянул руку к озеру. Магнитные колебания вырывались из его вытянутых пальцев, как электрические искры от мощной паяльной лампы. Тени на озере загорелись, и мы увидели в этом сине-зеленом свете огромное чудовище, которое двумя огненными глазами смотрело на нас. В моем тревожном видении оно должно было быть больше ста метров в высоту. Я не знал, был ли его размер естественным, или мои расширенные зрачки вызывали у меня мучительные галлюцинации. Черный, чернее ночи. Это была гигантская птица. Огромные черные крылья, огромная грудь, клюв как два лезвия мельницы, глаза как два огня. Каскадная кожа, похожая на кожу, покрывающую клюв индейки, покрывала клюв и спускалась по полуобнаженной шее. Она была похожа на огромную ворону. Однако в её лице ужасающе виднелись черты человеческого существа. Большие ноги, в свою очередь, напоминают человеческие руки. Моя тоска безгранично росла.