Экзарх на миг замялся, затем продолжил:
- У меня возникла мысль, что в сложившейся ситуации необходимо всенародно переизбрать главу города. Думаю предложить свою кандидатуру.
- Правильно, шеф, поддержал Экзарха сержант. Вы и так все на себе тянете.
Говорил он вполне искренне и это ободрило Экзарха. Он внимательно посмотрел на парня из пожарной охраны, вспомнил его имя и спросил.
- Майк, ну а ты, что думаешь по этому поводу. И как ты считаешь, твои коллеги поддержат меня.
- Я не думаю, я уверен, если дойдет дело до голосования. Все мы, да и вся городская больница будут за вас. Моя невестка, старшая медсестра, и я прекрасно знаю о настроениях среди медперсонала. Все говорят, что городские власти негодяи и трусы. И если бы не начальник полиции, город давно бы скатился в пучину анархии.
Подобные речи приятно слышать даже самому скромному человеку, но Экзарх никогда не скромничал. Он всегда добросовестно выполнял свою работу и без зазрения совести требовал за нее соответствующее вознаграждение. Ныне он выполнял функции, превышающие его должностные обязанности, а посему было просто необходимо привести в соответствие его работу и должность.
Вернувшись в город начальник полиции развил прямо-таки кипучую деятельность. Всех своих подчиненных он отправил по домам, убеждать сограждан в том, что в городе все под контролем и в ближайшее время все получат ответы на животрепещущие вопросы. И конечно уведомить всех и каждого о предстоящем собрании. Сам же он посетил так называемых: "ключевых игроков". И конечно это был не престарелый мэр с компанией. Куда как важнее в нынешнее время были не банкиры, не юристы и министры, а владельцы магазинов, управляющий городской котельной, хозяева двух заправочных станций, три фермера, содержащие в предгорьях две скотоводческие и одну птицеферму и конечно владелец крупного оптового склада.
Нельзя сказать, что с каждым из этих людей разговор прошел гладко, некоторых приходилось долго убеждать и уговаривать. В ход шли обещания, воззвания к совести и угрозы. Экзарх хоть и не был ученым, но обладал прекрасным чутьем. И он всей своей требухой чувствовал, что нынешняя непростая ситуация в городе в ближайшее время не разрешиться. Наоборот, что-то ему подсказывало, что жителей города отрезало от всей остальной цивилизации никак не на один день. И о воссоединении со всем миром, в ближайшее время не стоит и мечтать.
Все это он втолковывал "ключевым игрокам", добиваясь от них понимания и поддержки.
Было бы ошибкой думать, что начальник полиции мечтал о тотальной власти, пускай и на короткий период. Он просто знал, что вся забота о городе ляжет на его плечи, а когда все разрешиться, мэры, пэры и сэры просто-напросто припишут все его заслуги себе. Ну и пусть. Экзарх не был тщеславным. Он знал, что те люди, чье мнение ему не безразлично относятся к нему с должным уважением, даже с почтением. И этого ему было достаточно. Сейчас ему требовалось только одно - чтобы ему никто не мешал.
В своем кабинете Экзарх оказался уже, когда его парни вместе с волонтерами оборудовали площадь Цветов к предстоящему городскому собранию. Наскоро перекусив, начальник полиции подключился к ним.
Площадь Цветов располагалась на окраине, и действительно было она огромна. Каждый год в октябре, на пивной фестиваль, именно тут устанавливались шатры в ожидании туристов. И вот тут-то нужны были связи городского казначея, стараниями которого поток автобусов с приезжими никогда не иссякал.
В этот раз задача была куда как сложнее, чем установка шатров, биотуалетов, подвоз пива и разнообразных закусок. Необходимо было компактно и удобно разместить более пяти тысяч человек.
После сооружения миниатюрной эстрады с трибуной, совместно, полиция, пожарные и добровольцы принялись решать и эту проблему.
Закончили когда уже совсем стемнело.
До кровати Экзарх добрался что-то коло часа ночи.
На этот раз он решил обойтись совсем без печки, одев теплую пижаму и укрывшись толстым пуховым одеялом. Кто бы, что не говорил про великолепные новые материалы, типа синтепона, настоящий гусиный пух вещь неподражаемая. Этим одеялом начальник полиции укрывался лишь, когда простывал, предварительно, как следует, попарив ноги. И, как правило, наутро он вставал бодрым и без намека на заболевание.
Уснул Экзарх едва коснулся головой подушки, и сон этот был спокойный и безоблачный. Но в какой-то момент нечто вероломное ворвалось во владения Морфея и как накануне, попыталось разорвать его сон в клочья. И нечто в этом преуспело. Словно ветер свечу, мерзкий стук, в один миг, задул крепкий сон. Экзарх прекрасно знал этот звук "Бух-бух-бух", затем тишина и опять "Бух-бух-бух". Не открывая глаза, он прокричал в темноту:
- Эльза, убирайся к черту!!!
Но безумный грохот не прекращался: "Бух-бух-бух" короткое затишье и опять "Бух-бух-бух" и так бесконечное количество раз. Начальник полиции укрывался одеялом с головой, забирался под подушку, но проклятый стук его везде доставал. Экзарх решил вскакивая с постели, что если сейчас не произошло чего-то экстраординарного, чего-то что не подождет до утра, он просто застрелит Эльзу. Отведет ее в лес и там расстреляет из табельного оружия.