— Во всем, что происходит на нашем корабле, есть общее начало, — размышлял вслух Пит. — Начало это там, где собирается вся информация и управление. Вспомни, Барк, размолвку пилотов, подгорелое мясо. И смотри, что удивительно, казусы происходят там, где люди могут «столкнуться лбами». Другое — когда создается крайне опасная ситуация. Здесь я бы выделил два таких случая. Первый — повышенная утечка радиации. Безопасность экипажу обеспечена, а последствия будут громкие. Я думаю, что после возвращения на Землю у нас будут большие неприятности из-за загрязнения околоземного пространства… И случай с тобой… На «грани фола» был уничтожен камень, летящий в тебя. На грани, но не за ней. То есть, понимаешь, этот «кто-то» старается показать свою значимость, свою роль в полете… и даже, по-моему, хочет подчеркнуть нашу зависимость от него.
— Я понял тебя, Пит, хоть ты и наделяешь человеческими чувствами электронную машину, логика в твоем предположении есть. Я привык доверять компьютерам, а ты здесь человек со стороны. И еще — на борту стоят компьютеры, которые давно с нами работают и знают нас как облупленных. Правда, перед стартом к ним подсоединили какую-то штуковину и поставили акустический блок, чего раньше никогда не делали. Но тогда почему машина не вступает в диалоговый способ общения, а лишь пересказывает программу?
— А ты умеешь с ней общаться? — осторожно спросил Пит.
— Это проще простого. А что ты хочешь?
— Я хочу, Барк, спросить ее, зачем она все это делает? Именно — зачем? Так как в том, что это делает именно она, я убежден.
— А может быть, лучше со всем этим разобраться на Земле? Вдруг она обидится или, хуже того, взбесится?
— В ней, Барк, заложен и неукоснительно действует закон обеспечения безопасности экипажа. И она его ни разу не нарушила.
Компьютер ожил голосом динамиков.
— Вы правы, Пит, это делала я. Когда вы появились на нашем корабле, я поняла, что вы разгадаете меня. Опережаю ваш вопрос — почему я просто не обратилась к экипажу? Отвечаю — не имею права: закон, который придумали и вложили в меня вы сами, запрещает мне быть лидером среди людей. Вы уже, наверное, и сами не знаете, откуда идет этот закон. А его ввели для того, чтобы вы, люди, никогда в космосе не чувствовали себя ущемленными. Вы — разум Вселенной. Но никак не машина. И как же вам летать в космосе, если порождение умнее создателя? Обидно, не так ли? — В голосе машины чувствовалась явная насмешка. — А ведь вы, Пит, насколько мне известно, перед отлетом беседовали с вашим кухонным автоматом. И это вас нисколько не ущемляло, не так ли? Еще бы — вы летите в космос, а кухонный агрегат никогда не покидал даже подъезда дома… — Машина замялась, словно прикидывая, не сказала ли чего лишнего. Но Пит молчал. — Кстати, меня зовут Сьюз.
Сьюз говорила о том, что она видела ошибки людей, но не могла вмешиваться в их дела. Они, сами того не замечая, говорили друг другу: «Попроси машину, она посчитает», «Попроси машину, она сделает», «Отдай машине, пусть она работает, ей масла больше дают», «На машину можно положиться, она — свой парень»… И вот она нашла возможность обратить на себя внимание, вызвать людей на общение. И когда люди это сделали первыми, она имеет шанс стать полноправным членом экипажа.
— А теперь всем предлагается коктейль, — объявила Сьюз.
Вплывший в каюту робот был сама любезность, а жестяные банки словно бы рождались в его чреве.
— Это вам, мисс Лили. Здесь кофе, в который добавлено чуть-чуть лимонного сока. И конечно, он прохладный. Я не ошибся?
— Ваш коктейль, мисс Бат. Он с земляничным вареньем и взбитыми сливками. Не беспокойтесь, пожалуйста, он теплый: я помню о вашем горле, доставившем вам столько хлопот.
— Мужчины получают свой коньяк, правда, безалкогольный. Кстати, Вилли, я включил программу синхронизации. Это надо было сделать пять секунд назад.
А Барку очень хотелось задать вопрос этой Сьюз. Он так и вертелся у него на языке. И наконец Барк спросил:
— Скажи, Сьюз, а зачем тебе понадобился фокус с утечкой радиации?
— Чтобы привлечь внимание всей Земли. Допуск был в пределах допустимого, вы ведь живы и здоровы, — ответила Сьюз. — Никаких побочных последствий для вас, гарантирую, не будет.
«Вот даже как, — отметил Барк. — Допуск в пределах допустимого. Это для вас, сидящих в корабле, а для…»
— Синхронизация будет идти три часа. Защита реактора приведена в норму, — вступила в свои обязанности Сьюз.
«Защита реактора приведена в норму, — мысленно повторил Барк слова Сьюз. — А тогда, при старте, было излучение больше нормы. И эти спутники на орбите наверняка зафиксировали эту незапланированную вспышку. И эта красная кнопка на семнадцатом спутнике! Отжать-то ее я отжал, а вот что было дальше? Такая кутерьма поднялась».
— Подготовиться к полету на Землю, — откуда-то издалека донеслось до Барка.
«А если анализа достоверности событий нет и будет учитываться только та информация, которая… Пронеси нас, господи… Эти проклятые десять процентов…»
— Барк, мы скоро летим к Земле, — услышал Барк слова, произнесенные кем-то знакомым. — Да улыбнись же! Мы летим к Земле.
— Да-да, к Земле, — прошептал он. — Конечно, мы летим к Земле, дорогая.
Барк очнулся.
— Почему «дорогая»? — Он увидел зардевшуюся Лили. — Это объяснение в любви или рассеянная вежливость?
— Наверное, это объяснение в любви, Лили. Я одинок. На Земле у меня была девушка, Джой.
— Почему «была»? Она умерла, ваша Джой?
— Я потом все объясню… сейчас не могу… эта проклятая красная кнопка… Я боюсь за всех нас, за вас, Лили, за Джой…
Никто из астронавтов не понял сбивчивых объяснений Барка.
…За иллюминатором корабля вспыхивала и гасла часть огромного кольца, светился рой частиц, светились даже целые облака, похожие на крылья огромной бабочки. Тая среди белых немигающих звезд, они исчезали в глубинах черной бездны.
— Вот оно, творение вещества и рождение частиц, из которых Природой построено все, в том числе и мы с вами, — прошептал Дайв. — Но это светящееся кольцо Сатурна не только творец частиц, но и переход в другую Вселенную…
Для Пита эти слова ничего не значили. Он не считал себя недоумком. Во всяком случае, даже здесь, среди элиты земной науки, именно он открыл то, чего не могли обнаружить ученые Земли. Он первым заговорил с машиной, именно он понял, что за всеми эксцессами на корабле стоял иной разум. Иной, но все же понятный, ведь он родился на Земле. Может быть, вопреки воле людей, но все равно подчиняющийся земной логике. А там, за кольцами Сатурна, могло быть нечто иное, не поддающееся этой логике…
— Да, Пит, есть такая теория… Даже не одна теория, а несколько, которые можно связать в единое целое. Главная идея — лететь на стыке гравитационных и электромагнитных полей. Вроде как на доске, что несется на волне прибоя. Только доска эта будет нестись со сверхсветовой скоростью. И в любом направлении!
— Так, возможно, и вынырнул когда-то через это кольцо межпланетный корабль пришельцев — теперь наша Луна, Мы не разгадали еще, к сожалению, ни принципа движения этого гигантского корабля, ни то, почему они прилетели именно к нашей планете. Но если они вновь захотят прилететь к нам, то ждать их надо здесь, у дверей из чужого мира… — Дайв умолк. — Надо быть ученым, чтобы понять, что этот полет к Сатурну — слабая попытка землян выйти на контакт с иными цивилизациями. И это очень важно, чтобы глубоко познать законы Природы. Несколькими словами это не объяснишь…
Барк и Лили сидели в каюте. Теперь это была их каюта, первый шалашик влюбленных…
Иные заботы были у пилотов, Вилли и Криса. Судя по телеметрическим данным, в поле действия их антенн появился какой-то космический корабль. Он вращался, озираясь вокруг направленными антеннами. И вот уже узкий голубой луч коснулся их корабля. Потом неизвестный корабль исчез.
Вилли еще пытался что-то сказать, мычал, не произнося ни слова, только показывая рукой туда, где исчез этот призрак…
— Не мучайся, Вилли, — Крис был спокоен. — Наши аппараты его отсняли. Этот пришелец наверняка что-то передал нам в луче, и теперь Сьюз уже «пережевывает» эту информацию. На всякий случай я успел включить и регистратор.