— Отставить, — сказал грозный орк, сидящий по центру стола.
Он не походил на своих неотесанных собратьев, которых я видел ранее. В каком-то плане он даже превосходил Зигфрида. Во взгляде читалась преобладавшая власть. Большое место за столом, упертые в кресло мощные локти, все это недвусмысленно намекало на высокое положение. Остальные говорящие всегда смотрели на него, ожидая дальнейшей реакции. И только я говорил что думал, не считаясь с приличиями.
— Вы хотите вернуться в тюрьму? — спросил он, обращаясь ко мне.
— Я бы выбрал другой способ возместить десять стопок пламенной жилы, выпитых в таверне.
С правого края стола прозвучал смешок. Кошкодевочка малозаметно улыбнулась. Гном из отряда не стал стесняться — рассмеялся так, что погасли две свечи. Какой из меня воин? Я шутил лучше, чем сражался. А шутил я неважно.
— Как это понимать?
— Все просто, меня заключили в тюрьму, потому что я не смог оплатить счет. Мой спутник обещал угостить, но, проснувшись, я обнаружил, что он исчез. Меня встретили стражники, которые любезно проводили до одиночной камеры, где морили голодом. После такого обращения остался неприятный осадок. Я готов компенсировать десять стопок пламенной жилы иным способом. Наверняка у вас найдется для меня работа. Тяжелое похмелье и заключение в тюрьме уже послужили мне достаточным наказанием.
— И что же ты можешь?
— Много чего, не требующего большого ума и выдающейся силы. Например, собирать взносы во время тюремных представлений.
После моих слов над столом пронесся заметный шепот Командиры принялись что-то усердно обсуждать. Люциус кашлянул, привлекая внимание. Впервые я увидел его взволнованным.
— Не будем слушать заключенного, — обратился он, делая акцент на конце предложения.
— О каких взносах идет речь?– послышались недоуменные голоса. — Разве они дозволены?
— В разумных пределах, — ответил Люциус, меняясь в лице. — Для поддержания интереса со стороны господ, спонсирующих крепость.
Кажется, я затронул очень неудобную тему. Приятно вернуть должок эльфу, наблюдая в какое положение я его ставлю. Все это может здорово мне аукнуться, но сейчас никто не лишит меня удовольствия насолить ему. Хищник загнал жертву в угол и теперь жертве ничего не оставалось, кроме как кусаться в ответ. Будет для него хорошим уроком, раз он такой любитель раздавать советы.
— К данному вопросу вернемся позже, — сказал орк, — а сейчас решим судьбу заключенного.
— Неважно, велик проступок или мал, каждый должен нести персональную ответственность. И в нашем городе она определена приказом. Идти против приказа, значит выступать против столицы, — напомнил Люциус, обращаясь к воинам. Его голос приобрел стальные нотки, а взгляд прожигал насквозь.
Командиры приступили к горячему обсуждению. Я ничего не мог расслышать — переговаривались они тихо и, к тому же, находились в другой части зала. Кошкодевочка смотрела на меня с нескрываемой жалостью. Должно быть, она чувствовала благодарность за недавнее спасение и не желала мне дурной участи.
На самом деле выбор у меня был невелик. Либо тюрьма, либо смерть за стенами. Я верил, что есть надежда, если не на исправительные работы, то хотя бы на короткое тюремное заключение. Промолчать сейчас означало позволить другим решать за меня. Риск несоразмерен последствиям. Этого я допустить не мог.
И к моему удивлению, меня услышали. Хоть и не так, как я планировал.
Орк по центру стола поднял руку, привлекая внимание. Зал накрыло тишиной.
— Совет постановил, что гражданин…
— Макс, — подсказал Люциус.
— Гражданин Макс в качестве альтернативы службе направляется в тюрьму.
Ничего себе альтернатива! Нарочно не придумаешь. А со всем списком возможностей ознакомиться можно?
— На какой срок? — спросил я, пока в голове проносились недели и месяцы.
— Пожизненно, — ответил Люциус, оскалившись.
Сердце ушло в пятки. Так крупно я еще не проигрывал. Поставив все на красное, словил беспросветное черное и наблюдал, как фишки переходят заведению. От удивления я не сразу нашелся что ответить. Сам угодил в заготовленную ловушку. Я брезгливо поморщился: воспоминаниями всплыли холод камеры, да запах пищи.
Наконец, вспомнив зачем пришел, я неуверенно произнес:
— Мне нужен полковник Тралл. У меня к нему дело.
Сидевший у края стола, чей смех иногда до меня долетал, вмиг стал серьезен. Он выпрямился, поджав под себя короткие ноги.
— Какое дело? — насторожился тот.
— Вы полковник Тралл? — надежда, затушенная рукой Люциуса, вновь вспыхнула.