Что дальше? Попробую потянуться к стрелке, как делаю это с нитями даров, когда хочу посмотреть их. Нет, не то. Лишь сильнее приблизил картинку. Я, похоже, могу и секунды отматывать. Мне так мало не надо. Возвращаю минуты. Замри, стрелка! Я выбрал.
Видение пропало. И что? Ничего. Сижу, как сидел. Поза та же. То же самое положение ног и рук. Точно так же напротив меня сидит на придвинутом к кровати стуле сжавшийся от страха Онуфрий. Ничего ровным счётом не изменилось.
Внезапно выражение лица старика начало преображаться. Страх ушёл, уступив место задумчивости. Дед тряхнул головой, и его глаза вновь прищурились, а губы скривила хитрая улыбка.
— Хорош притворяться, Роша, — хмыкнул Онуфрий. — Я тебя ещё вчера раскусил. Не строй из меня дурака. Откуда у деревенского пацана возьмутся бобы? Один ещё ладно, но, чтобы сразу четыре. Я знаю, кто ты такой, Роша.
Вот это да! То же самое повторяет, что уже говорил. Говорил всего минуту назад. Ха! Я не время назад отмотал, а стёр деду память. Пусть немного другими словами, но он всё начал заново. Сейчас скажет: «Но не бойся — я такой же, как ты.».
— Да не кругли так глаза, — осклабился дед. — Сказал же: не сдам тебя страже. Я и сам вором был.
Вот, зараза! Не мог в первый раз так сказать? Тогда я бы и в просак не попал бы, и… Нет, вру. Хорошо, что тогда он другие слова подобрал. Не загони меня старик случайно в ловушку, я бы не пробудил новый дар. А ведь это такая подмога… Это я же теперь… Но не буду спешить. Этот дар непростой — с ним осторожно надо. Можно запросто дров наломать.
— Эх… — тяжело вздохнул дед. — Старость, старость… Видел бы ты, что я по молодости творил. Каким я ловкачом был… Все Светлые Княжества были моими.
Как там Милош Соболевский говорил мне на Фате про того одарённого, что сначала подтёр память Важику, а потом и мне втихаря? Умеет стирать из памяти последний час, и меньшие промежутки времени тоже. То есть я теперь могу любого заставить забыть, что с ним было в пределах последнего часа. Замечательный дар. Надо только научиться им правильно пользоваться. Стирать память нужно так, чтобы человек ни о чём не догадался. Да и время, какое из памяти убираю, нужно быстро отматывать, а не так, как сейчас три секунды возился.
Вот, кстати. Я ведь дар призвал в тот момент, когда дёргал старика за руку, усаживая его обратно на стул, а как только циферблат появился, я Онуфрия отпустил. Получается, мне не нужно держать человека всё то время, пока я колдую со стрелкой. Удобно. Но всё равно наперёд так тупить мне не стоит. Ничего, наловчусь ещё всё проделывать быстро. То только в первый раз сложно было.
Интересно, как скоро я смогу повторить этот фокус? Единожды призвав новый дар, я, как то было и со всеми другими, сразу же начал чувствовать его присутствие у себя. Сейчас он пустой, но, как восстановится, я об этом сразу узнаю. Тогда, на Фате, Богдарь дважды свой дар применил, и разрыва по времени там было всего-ничего. Забрав память Важика, он со мной то же самое сделал минут через двадцать. Что мы там болтали тогда с князем и с выборным? Ну минут тридцать край. Точно не дольше. Значит часто смогу этот дар призывать. Повезло мне с тем шаром. И в отмер десять лет, и такое подспорье. Теперь точно не пропаду.
— Ну, чего молчишь, Роша? — подался вперёд Онуфрий. — Признавайся, у кого бобы спёр?
Ладно, хватит. Про свою обновку потом думать буду. Сейчас надо со стариком разобраться. Опоил меня, обокрал, в воры записал. Нужен он мне такой, или стукнуть хитреца по башке и валить отсюда? В смысле, не только из дома Онуфрия, но и вообще из Полеска. Глядишь, смогу выбраться невидимкой из города. Что там старик говорил про своего доверенного человека? Если через час не приду… Часа мне хватит. Да и врал небось дед. Коли уж сдавать страже пойманного с чужими бобами воришку, то и сами бобы им придётся отдать. На такое жадный старик не пойдёт. Значит, я ничем не рискую. Поболтаем сначала. Брехать я умею.
— У купца одного, — вздохнул я. — Некрасиво ты со мной поступил, деда. Что опоил ещё ладно, но вору у вора красть… И помог ведь тебе я вчера.
Старик фыркнул.
— Опоил… — кривляясь, повторил за мной дед. — Сон-трава лишь заснуть помогает. Каждый день её пью, как лекарство. А про кражу обидно вдвойне. Пока кто-то дрых, я твои бобы уже в звон обернул. На, держи, — протянул он мне маленький серый мешочек. — Тут пятнадцать серебряных. Себе всего один платой взял. Думаешь, в Полеске легко бобы сдать? Да ещё и за нормальную цену? Это тебе не ягода, какую можно прямиком на базар тащить. Тут нужных людей надо знать.