На входе в храм Древних меня уже ждали. Или не ждали, но поставили того, кто меня знал. Высокий мрачный послушник сразу же подошел ко мне, попросил следовать за ним и повел вниз, в глубины скалы. Прямо в ту комнату с водой! Как знал, блять, как знал!
Там уже стоял Вириан, улыбнулся, протянул мне руку с приветствием:
— Рад тебя видеть, Ютта!
— И я рада видеть тебя. — я пожал его руку, внутренне негодуя.
— Пришло время тебе узнать ещё немного о наших Владыках. Раз ты пришла — то ты тоже это чувствуешь! Это прекрасно!
Он был почти в экстазе. Нашел одноверца, так сказать, и теперь до хлюпанья в сапогах рад. Ну да фиг с ним. Пусть покажет мультики, даст квест на смену специализации и наяривает дальше на Древних.
— Я готова! — тут же стал раздеваться, готовясь лезть в бассейн. Вода в нём оказалась нормальной, под температуру тела, даже не особо ощущалась. Я зашел, лёг на воду и закрыл глаза.
Звуки, казалось, исчезли. Только Вириан бубнил что-то со своего алтаря. Но и он постепенно затихал. Я засыпал, сознание меркло, провалился в пустоту.
Всплыло сознание уже в теле неизвестного всадника. Была ночь, но звёздная и лунная, видно было хорошо. Всадник, судя по всему, сопровождал карету в составе группы из десятка таких же конных рыцарей. Группа подъезжала к какому-то городу, окруженному высокой стеной.
— Стоять! Назовитесь! — со стены раздался окрик стражника.
— Гвардия Церкви Единого бога!
— А в карете кто?
— Не твоё дело! Открывай ворота — у нас подписанная епископатом грамота на проход! Не мешкай!
Вскоре ворота города открыли тихо матерящиеся стражники, гвардейцы и карета заехали внутрь. Стражник с петлицами десятника проворчал сквозь зубы «Добро пожаловать в Самаар», отошел в сторону. Ну да, мзду с церковников не получишь, а ночью бегать открывать ворота пришлось.
Карета с охраной поехала по улицам. Судя по всему — к Замковой Скале, раз это Самаар. Предположение подтвердилось — вскоре кавалькада подъехала к подножью горы и направилась к восточной её части, туда, где располагался храм Единого.
Карета с сопровождающими заехала в ворота. Их встречали — парочка разодетых в вышитые рясы типов и целая толпа послушников рангом пониже. Главный гвардеец спешился, подошел к типам в расшитых рясах, о чём-то стали переговариваться. Потом он дал знак тому, в ком я был, и ещё одному знак, показал на карету. Мы вытащили оттуда человека — избитого, в обрывках одежды, заляпанных кровью. Церковники в расшитых рясах зашли в храм, мы пошли за ними, таща пленника.
В помещении мы, не задерживаясь, прошли в широкую и явно часто используемую дверь в подвал. Тащили пленника вниз довольно долго, минут двадцать. Подземелья были оживлёнными — много боковых ответвлений, часто снующие монахи, ступени со следами потёртости. Но чем дальше вниз — тем меньше людей. Последние минут пять уже и не было никого, кроме нас пятерых.
Церковники остановились около толстых, мощных дверей, покрытых узорами и железными полосами. Такие, наверное, и таран выдержат. Возле них стояла охрана из двух дюжих монахов. При виде нас они почтительно кивнули начальству в рясах, подхватили побитого и стали вносить его в помещение за дверью.
Мой носитель переглянулся с напарником, потом сделал неловкое движение, будто потерял равновесие, и пробежался вперёд для его выравнивания, прямо в двери. За дверями был небольшой тамбур, а за ним в открытых дверях виделось огромное помещение, на полу которого ярко светились какие-то рисунки или чертежи. Церковники заорали, подхватили носителя под руки и выставили за дверь. Видимо, даже ему, как гвардейцу, не по чину было там находиться.
Нас двоих направили наверх. На всякий случай нас сопровождал один из церковников в расшитой рясе. Мы поднимались минуты три-четыре, когда мой носитель и напарник схватили церковника и впихнули его в боковой проход.
— Что вы делаете? Прекратите сейчас же или отправим вас в тюрьму! — монах визжал и плевался в нашу сторону.
— Заткнись! — носитель ударил монаха в живот, и тот замолчал, закашлявшись.
Мы оттащили его в показавшуюся удобной комнатку с какими-то бочками и ящиками неизвестного содержимого. Бросили монаха на пол, несколько раз молча ударили его ногами. Потом носитель вытащил меч из ножен и приставил его к животу монаха.
— Ккккто вы? Ччто вы хотите? — тот вертел головой, смотря то на носителя, то на напарника.
— Неважно. Что там за художества в подвале? Отвечай, или увидишь, какого цвета у тебя кишки!
— Идите в жопу! — церковник решил поиграть в молчанку.