Рост означает по сути дела расширение горизонтов, расширение своих границ вовне и в глубину. Но это есть не что иное, как определение нисхождения по спектру сознания. (Или "восхождения", в зависимости от того, какую точку зрения вы предпочитаете. В этой книге я буду пользоваться словом "нисхождение" потому, что оно больше соответствует схеме, приведенной на Рис.1.) В результате перехода на низлежащий уровень спектра человеку приходится переделывать карту своей души, чтобы включить в нее новую территорию. Рост – это постоянное редактирование карты; признание, а затем включение в себя все более глубоких и всеобъемлющих уровней сознания.
* * *
В следующих трех главах мы коснемся некоторых граней той последней тайны, что именуется сознанием единения; мы будем нащупывать подходы, подбираться, подкрадываться к нему, – лишь затем, чтобы оно однажды прокралось в нас. В ходе такого исследования мы обретем некое предчувствие сознания единения, а также получим общее представление о сфере деятельности, называемой сегодня "трансперсональной психологией", "ноэтикой" или "исследованиями сознания". Мы рассмотрим мир, каким он является нам без пределов и границ; рассмотрим момент настоящего, свободный от границ прошлого и будущего; и мы рассмотрим сознавание, не разделенное границей внешнего и внутреннего.
Далее мы посвятим главу описанию становления остальных уровней спектра: уровня организма как целого, уровня эго и уровня маски. Затем, уяснив общую картину, мы начнем спуск по спектру сознания, последовательно рассматривая различные его уровни и основные формы "терапии", рассчитанные на работу с последними; и в конце концов мы придем к тому, с чего начали, к уровню сознания единения. Ибо, как мы увидим далее, это уровень, который мы в на самом деле никогда не покидали.
Глава Вторая ВСЕГО ЛИШЬ ПОЛОВИНА
Вы никогда не спрашивали себя, почему жизнь соткана из противоположностей? Почему все, что вы цените, противоположно чему-то иному? Почему все решения предполагают выбор одного из двух? Почему все желания основаны на стремлении к чему-то противоположному?
Обратите внимание, все пространственные категории представляют собой пары противоположностей: верх-низ, внутри-снаружи, высокое-низкое, длинное-короткое, север-юг, здесь-там, левое-правое. Все, что мы считаем серьезными и важными, тоже оказывается одним из членов пары: добро-зло, жизнь-смерть, наслаждение-боль, Бог-Дьявол, свобода-рабство.
На языке противоположностей формулируются также наши социальные и эстетические ценности: успех-провал, прекрасное-безобразное, сильное-слабое, умное-глупое. Противоположности лежат в основе даже самых абстрактных, отвлеченных форм человеческой деятельности. Логика, например, занимается вопросами истинного и ложного; эпистемология – видимого и реального; онтология – бытия и небытия. Наш мир выглядит огромным собранием противоположностей.
Факт этот столь очевиден, что вряд ли заслуживает упоминания; но чем больше о нем размышляешь, тем больше ему поражаешься. Ибо природе, похоже, ничего не известно о мире противоположностей, в котором живут люди. В природе нет лягушек истинных и ложных, деревьев моральных и аморальных, океанов правильных и неправильных. В природе не бывает гор этичных и неэтичных. В ней нет даже красивых и безобразных пейзажей – во всяком случае, нет для Природы, ибо она с удовольствием создает любые пейзажи. Генри Торо говорил, что Природа никогда не извиняется, по-видимому, оттого, что ей неведомо различие между "правильным" и "неправильным", и посему она не признает усматриваемых людьми "ошибок".
Несомненно, в Природе существуют некоторые вещи, которые мы называем "противоположными". Существуют, например, большие и маленькие лягушки, высокие и низкие деревья, спелые и неспелые яблоки. Но для них это не проблема, это не вызывает у них приступов тревоги. Можно встретить даже смышленых и несмышленых медведей, но это, похоже, их не очень волнует. У медведей вам не найти комплекса неполноценности.
В мире природы существуют также жизнь и смерть, но, опять же, не похоже, чтобы они приобретали здесь ту устрашающую значимость, которая приписывается им в мире человеческих существ. Старый кот не цепенеет от ужаса по поводу близящейся кончины. Он просто тихо уходит в леса, сворачивается в клубок под деревом и умирает. Смертельно больная малиновка удобно устраивается на ветке ивы и смотрит на закат. Когда наступает тьма, она в последний раз закрывает глаза и мягко падает на землю. Человек встречает смерть совсем иначе: