В Малибу, у одного из светофоров, пришлось затормозить. На обочине Траск увидел молоденькую блондинку с поднятым вверх большим пальцем. На дорожном языке это означало, что она просит подвезти. У блондинки была дорожная сумка, в глазах пламенела надежда, что на такую, как она, не обратить внимания просто невозможно. Загорелся зелёный, Траск, как бы извиняясь, пожал плечами и миновал девушку. Она не могла, конечно, знать, что при других обстоятельствах он почти наверняка гостеприимно распахнул бы дверцу автомобиля. Но только не сегодня. По дороге ему нужно было обдумать ряд очень серьёзных проблем. Траск ехал в Галэн.
3
…Этой девушке, пожалуй, нет ещё и двадцати. Даже сейчас смотреть на неё — сплошное удовольствие. Лицо выглядит пикантно бледным в обрамлении распущенных волос яркосолнечного цвета. На ней платье из грубой ткани. Оно ей велико и висит как на вешалке, не доходя до босых ступней. Пустой желудок девушки протестует, урчит. Два дня ей не давали ничего кроме жалких порций воды. Она сидит на жёстком деревянном стуле. Кругом мрачно, к закопчённым каменным стенам прикреплены факелы. Смрада от них больше, чем света. Жирный дым жжёт глаза и носоглотку, вызывает приступы кашля. К девушке приставлено трое мужчин. Они привыкли к смраду, их он не раздражает. Они — производное этого полумрака, дым и спёртый воздух камеры для них естественная среда обитания.
Один из троицы, раздетый до пояса, выпячивает потную, волосатую грудь. Сбоку его торс вылитая бочка. Он стоит рядом с девушкой и пышет на неё удушливой скотской вонью. Второй сидит за примитивным письменным столом. Он готов записывать — перо наготове перед листом бумаги. По выражению лица можно понять, что всё это ему порядком надоело.
Самый добродушный на вид третий. Но именно он внушает ужас девушке. У него седые волосы и глубоко посаженные глаза. Похоже, что когда-то был красив. Облачён в строгое одеяние магистра. Он произносит слова мягким, уверенным, хорошо поставленным голосом.
4
Каждый день Билл Картер, следуя стародавнему порядку, первым приходит в редакцию «Галэн Сигнала». Сегодня утром взор его не был безмятежно ясен, руки слегка дрожали, когда ключом отпирал дверь. Видно, вчера довелось здорово хлебнуть. Он прошёл прямо к старинному печатному станку, с которым нянчился полжизни. Станок был действительно допотопный, но фирменный знак «Михле» смотрелся на нём гордо. Да и работал он прилично, вполне удовлетворяя скромные потребности «Сигнала». Сперва Билл, как обычно, достал из тайника под станком бутылку джина. Хороший глоток — и по всему телу потекла благость. Глаза прояснились, руки перестали дрожать. Можно приступать к делу. Билл слыл человеком очень дисциплинированным, работу свою любил и крайне редко пил… за порогом редакции.
Казалось, день обещал быть вполне обычным. Билл знал, как только он начнёт набирать оставленные Лорой с вечера материалы, тут же появится она сама. Так и произошло. Выглядела она просто блистательно. Впрочем, как и всегда. Сияющие глаза, приветливая улыбка, от линий фигуры, подчёркнутых строгим платьем, можно зациклиться. Несмотря на шесть десятилетий за спиной, Билл не считал себя настолько старым, чтобы не оценить её прелестей.
— Доброе утро, Билл, — поприветствовала хозяйка.
— Доброе утро, мэм, — вежливо ответил он.
И опять же, как всегда, Лоре понадобилось в последнюю минуту внести кое-какую правку: утро вечера мудренее.
— Билл, во втором абзаце статьи о налогах на собственность измени «справедливый» на «законный», — попросила Лора.
— Хорошо, мэм, — кивнул Билл. — Как говаривал ваш батюшка, если можно, то лучше использовать одноцилиндровое слово вместо четырёхцилиндрового. Эта статья о налогах вообще-то немного длинновата. Вы не хотели бы её подрезать?
— Нет. Если тебе нужна ещё одна колонка, то перенеси продолжение статьи на третью полосу и сними кинообозрение.
— Это вряд ли обрадует Джо Прескотта. Я и так уже выкинул большое рекламное объявление его «Парадиза».