— Хилли нашел грузовик моего отца. И его самого.
Ей пришлось на мгновение остановиться. Я не давил, просто ждал. Фрида вытерла глаза, допила воду. Я сделал знак принести еще стакан.
— Он съехал с шоссе и грузовик врезался в валун. Сначала они сообщили мне, что он был пьян, но я им сказала, что он не пьет. Ты ведь это знаешь, верно?
Я кивнул.
— Так я им и сказала. Тогда они предположили, что у него мог быть сердечный приступ или судорожный припадок, но когда провели вскрытие, то ничего, указывающего на это, не обнаружили. В конце концов, все списали на какой-то несчастный случай. Они сказали, что, возможно, он свернул, пытаясь избежать столкновения с оленем или койотом, или кем-то еще, и во время столкновения ударился головой — это его и убило.
— Но ты в это не веришь?
— Нет.
— Как думаешь, что произошло? — спросил я.
Она посмотрела на меня.
— Я думаю, его убил лейтенант Армстронг.
Это было невозможно. Уже пять лет как Армстронг мертв, убит водителем, которого он остановил на шоссе Билайн. Это было большой новостью во всех газетах и на телевидении. Этот расистский ублюдок потерял работу после неудачного ареста, обошедшегося департаменту полиции более чем в миллион долларов в качестве платы за урегулирование, но каким-то образом устроился в дорожный патруль, и там, на шоссе Билайн, штрафовал людей за превышение скорости и неправильное перестроение по полосам движения, больше акцентируя внимание, я уверен, на водителей с коричневым цветом лица. В конце концов он остановил не того человека, и в итоге ему выстрелили в лицо и оставили умирать на обочине дороги. Я знал немного людей, оплакивающих кончину Армстронга, но жестокость преступления была хороша для рейтингов, оставаясь главной темой новостей более недели, и дорожный патруль, стремясь извлечь выгоду из бесплатной рекламы, переименовал короткий участок Билайн в его честь, назвав «Шоссе памяти Дональда Р. Армстронга».
Я знал, что Фриде больно, и старался вести себя с ней помягче.
— Армстронг мертв, — сказал я. — Это не мог быть он.
— Это был он, — настаивала она. — Помнишь, как он вечно проделывал ту дурацкую киношную штучку, оставляя Фрито[2] на лбу любого латиноамериканца, чью смерть ему приходилось расследовать? Чтобы все знали, это его дело. И что оно наверняка не будет раскрыто. Так вот, у моего отца на лбу был Фрито. Хилли тоже это видел.
— Кроме того… — она сделала паузу. — Папа умер точно на том же месте, где и лейтенант Армстронг.
Данный факт придавал всему этому немного больше правдоподобия.
Я почувствовал, что меня начинает затягивать в это дело.
— Мне нужна помощь. А папа всегда говорил мне, ты тот парень, который занимался подобными вещами.
Это было правдой. Но не потому, что я этого хотел. Просто все сложилось таким образом. Я годами избегал разговоров о своих делах в области сверхъестественного, но после моего приключения в Бамблби будто плотину прорвало. Каким-то образом слухи молниеносно распространились, и я приобрел репутацию специалиста по расследованию дел, о существовании которых обычные правоохранительные органы даже не подозревают. Признаю, это было прибыльно, но дорого мне обошлось. Правда заключалась в том, что именно такое дело стало одной из причин, по которой я растворился, будто Гудини, и отправился на север после начала тысячелетия.
Однако это была Фрида, маленькая девочка Карлоса, и я был обязан ей, ему, разобраться в этом.
— Я могу заплатить тебе, — предложила она.
Я обиженно посмотрел на нее.
— Нет. Как раз то ты и не можешь.
Она закрыла эту тему, понимающе кивнув и благодарно улыбнувшись.
— Отвези меня туда, — сказал я ей. — Покажи мне, где все это произошло.
— Хорошо.
— Я поеду за тобой. Встретимся на парковке. Мне еще надо решить кое-какие вопросы с руководством.
Чтобы мы могли общаться в дороге, она взяла у меня телефон и ввела в него свой номер, а затем вышла из казино. Я сказал пит-боссу, что беру день или два выходных — мой первый отпуск с тех пор, как меня приняли на работу, — получил добро, если вернусь к вечеру пятницы, и вышел на парковку для сотрудников позади казино, где стоял добитый «Понтиак» с выцветшей наклейкой на бампере, рекламирующей давно уехавшего местного ди-джея 1990-х годов.
2
Фрито Бандито — мультяшный талисман кукурузных чипсов Fritos. Отсылка к стереотипу «мексиканского бандита» в западных фильмах. В данном случае расистский намек на любого латоамериканца.