— А ты, парень, смотрю, на лету схватываешь местные порядки, — хмыкнул Ансельм, — Уважаю. Если будешь продолжать в том-же духе, то протянешь ещё как минимум пару недель.
— Да, кстати, а вы…
— Ты, — перебил меня наш спаситель, — Не переношу я этого выканья. Да, я тоже чипированный, как и ты. Нет, можешь мне не рассказывать свою душещипательную историю. У всех нас она одинаковая. Различаются только детали. Но, вопросы можешь задать. Пока я добрый.
— Почему меня хотели убить? Кто тот таинственный «друг», отправивший меня к Роланду Алерейскому? Откуда этим «гончим» вообще стало известно, что я здесь? Как об этом узнал ты? Почему ты вообще нам помогаешь? — я буквально засыпал мужика вопросами.
— У-у-у, — многозначительно протянул тот, — Много будешь знать — скоро состаришься. Это всё, большая политика, друг. Большая политика, завязанная на ещё большие бабки.
— Какие бабки? — недоуменно уставился на него Вернон.
— Деньги, — пояснил Ансельм, и повернувшись ко мне, продолжил, — Пока тебе достаточно знать то, что за такими, как мы, тут ведётся охота. И выжить мы сможем, только если будем держаться вместе. А остальное узнаешь со временем. Если, конечно, сохранишь свою шкуру в целости и сохранности.
— Да, ещё об этом, — я снова тронул шрам на щеке, — Это ведь вроде игра, так? Тогда почему я чувствую боль так, будто меня ранили… по-настоящему?
— Потому, что это и было по-настоящему, — отрезал Ансельм, — Это, может, только тем богатеньким буратинам, сидящим тут через нейрокапсулы доступен режим отключения болевых ощущений. А мы с тобой ничем не отличаемся от обычных неписей. Разве что знаем чуть побольше, да и то, эти знания почти бесполезны, — он ненадолго замолчал, вслушиваясь в завывание волков, доносившееся из глубины леса, — Да. И если тебя убьют это тоже будет по-настоящему.
— И никаких точек перерождения, откатов в уровнях и прочего? Просто конец?
— Ага. Именно так.
— Мда, — разочарованно протянул я. Нет, мне и раньше не шибко хотелось проверять, что будет если мою бренную тушку продырявят чем-нибудь длинным и тяжелым, но теперь… Похоже у смерти, которую обвели вокруг пальца, появился самый настоящий шанс отыграться, — Жопа. Беспросветная.
— Ну, а что ты хотел, — Ансельм ухмыльнулся, повернулся ко мне и добавил, — Это ведь игра не для слабых.
Конец