Кармайкл кидает трубку на рычаг, сбрасывает телефон на пол и садится на кровать, обхватывает голову руками, тяжело вздыхает.
Мервин. Я обожаю твою маму! Какой пыл, какая страсть!
Кармайкл. Не знаю, может, я и когда с ней грубым бываю, но иногда она просто выводит меня из себя.
Мэрилин. Нет, ты не был грубым. Было ровно столько грубости, сколько нужно в данной ситуации. Тоби, ты тоже так считаешь?
Тоби кивает. Кармайкл роется в кармане, бросает Тоби и Мэрилин ключи от наручников. Они очень быстро освобождаются от них.
Мервин. Что я тебе говорил? Ни слова благодарности.
Тоби. Спасибо!
Мэрилин. Спасибо!
Кармайкл (пауза). У меня сейчас как-то хорошо на душе. Такоё чувство. Все идет хорошо. Да и пора домой собираться. (Пауза.) Вы мне так помогли, ребята, вы двое козлов, блин, просто сами не знаете, как.
Тоби. Мы очень сильно извиняемся, мы никогда-никогда так больше не будем делать.
Мэрилин. На самом деле для нас это был полезный урок, вобщем-то.
Мервин. Не сомневайся: через полчаса они сделают то же самое с кем-нибудь еще.
Тоби. Эй, ты! А с тобой мы потом поговорим, парень. Между нами еще ничего не кончилось.
Мервин. А что я тебе сделал?
Тоби. Что ты сделал..? Ну хотя бы начнем наш разговор с того звонка, который ты должен был совершить.
Мервин. А, это.
Тоби. «А, это».
Мэрилин. Мервин, а почему ты так хочешь, чтобы нас убили?
Мервин. Я не хочу, чтобы вас убивали. (Пауза.) Вернее, я не хочу, чтобы убивали именно вас. Нет. Я просто был в тот момент увлечен своим компьютером на стойке. Я искал веб-сайт об отрезанных ладонях.
Мэрилин. А что есть такой веб-сайт об отрезанных ладонях?
Мервин. Да, во всемирной паутине есть шесть таких сайтов. Единственный сайт, который я успел просмотреть, — в нём была только статистика. И самая безумная информация, которую я там нашел, была про тех людей, которые, непонятно по какой причине, отрезают себе руки сами. Так вот восемьдесят три процента таких людей… они… восемьдесят три процента отрезают себе именно левую руку…
Кармайкл пристально смотрит на Мервина во время его рассказа. В отличие от спокойного Мервина, Тоби замечает это и начинает нервничать.
Мервин. И вот мне кажется, что это, ага, довольно-таки высокий процент, но, с другой стороны, я задумался серьёзно и понял все-таки, почему они отрезают левую, а не правую…
Мэрилин. Ну, это и так ясно!
Мервин. А что ты думаешь про это?
Тоби. Не надо, Мэрилин.
Мэрилин. Потому что восемьдесят или девяносто процентов людей на земле праворукие, так ведь?
Мервин. Ага!
Мэрилин. То есть ты считаешь, что когда праворукий пожелает отрезать себе руку, он выбирает, естественно, левую, так? Потому что он привык в правой руке держать там… ну…
Мервин. Топор…
Мэрилин. Да, топор, или нож, или что-нибудь еще…
Мервин. Топор.
Мэрилин. Да, или нож, или еще что-нибудь!
Мервин. Ты попала в точку, Мэрилин!
Тоби. Правда, я всегда недолюбливал статистику. Как вы думаете, мистер Кармайкл? Болтают чёрт знает что! Ну ладно, я думаю, нам с Мэрилин уже пора по домам…
Кармайкл (Мервину). А что конкретно ты хочешь мне сказать этим, чувак?
Мервин. А?
Кармайкл. Что конкретно ты хочешь мне этим сказать?
Мервин. О чем?
Кармайкл достает пистолет.
Кармайкл. О том, что восемьдесят три процента отрезают себе левую руку.
Мервин. Я это в интернете прочел.
Кармайкл. Ты что намекаешь на то, что я сам себе руку отрезал?