— Вы хотели меня видеть?
— Да. — Он сделал паузу. — Во-первых, я предупредил директора школы, что Адела не вернется к ним после Нового года.
— Прекрасно! — обрадовалась девушка. — Думаю, вы приняли абсолютно правильное решение.
— Вы уверены? — Серые глаза оставались чужими. — Я не могу сказать, что в восторге от собственного поведения в последнее время. — Ник тщательно разорвал несколько листков. — Например, я ошибся в вас, — добавил он с холодной беспощадностью.
— Я не понимаю... — начала Дороти, но возражать было бесполезно.
— Не лгите мне, мисс Ламметс. И не приучайте врать мою дочь! — вскипел он.
Она начала уже смутно догадываться, в чем дело, но решила выслушать все до конца.
— Я не собираюсь контролировать ваши амурные похождения, — мрачно заявил Ник. — Хотя надеялся, что горький опыт мог бы научить вас кое-чему. Но я не позволю вам совокупляться здесь с этим куском дерьма. — Он с такой силой ударил ногой по каминной решетке, что погнулись прутья.
Дороти жадно впитывала каждое его слово.
— До вашего появления мне удавалось держать его на расстоянии. И я искренне верил, что какие бы отношения у вас ни были в прошлом, эта связь давно закончилась. Если бы я хоть на минуту заподозрил... — Он стиснул зубы и угрожающе посмотрел на нее.
Дороти спокойно выдержала и это. Теперь уже не оставалось сомнений, что правда на ее стороне.
— Как вы могли вмешивать в это ребенка? Заставили Аделу покрывать вас. Доверили ее этому ублюдку. Позволили ему везти мою дочь в школу!
Спокойствие, внушала себе девушка. Речь обвинителя слишком затянулась. Перейдем к защите!
— А ваш братец ждал моего разрешения?! — всплеснула руками она. — Не забывайте, что я здесь — всего лишь служанка! Адела была ему очень рада, и я даже пикнуть не успела, как они укатили вместе. Я успокоилась только тогда, когда удостоверилась, что малышка оказалась в школе. А не в притоне.
— Продолжайте. — Ник облокотился о книжный шкаф.
— Кстати, как вы узнали?
— К несчастью для вас, мисс Роквит была на совещании попечительниц и видела, как он высадил Аделу. Она не поверила своим глазам.
— Или не упустила возможности порадовать вас, — едко заметила Дороти.
— Это мой старый друг. Зная ситуацию, Сью, естественно, встревожилась.
— Конечно. — Девушка помолчала. — Теперь о «замалчивании». Признаю, мы с Ингрид решили, что лучше не рассказывать вам о Холдене. — Она опустила глаза. — Не бередить старые раны. Но и не лгать! — добавила она гневно.
— Тогда почему Адела боится говорить? Она только что рыдала, твердя, что Рождество будет погублено? Кто и зачем давит на ребенка?
— Я никогда не позволила бы себе ничего подобного! — вскричала Дороти. — И у меня нет романа с Джеффри Холденом. Если не верите, спросите у Аделы, где я спала в ту ночь.
Стальные глаза по-тигриному сузились.
— Зачем же он приезжал сюда? Я запретил ему приближаться к этому дому!
— Ваш блудливый брат чувствовал себя как дома. Кстати, у него до сих пор есть ключи. — И тут ее осенило. — Но он искал не меня! Холден был удивлен этой встрече не меньше меня.
— Вы держите меня за дурака? — презрительно бросил Ник. — Что еще могло привести его сюда? Джеффри чертовски рисковал. При нашей последней встрече я поклялся, что убью его, если увижу снова.
— Наверно, вам лучше знать психологию столь близкого родственника.
Он хрипло засмеялся.
— Но вы были очень близко знакомы шесть лет назад.
Дороти покачала головой.
— Я его совсем не знала... как человека — если о нем вообще можно так сказать. — Она перевела дыхание. — И, раз уж мы затронули эту тему, как давно вы узнали меня?
— В тот самый вечер, когда вы ворвались в мой кабинет, собираясь читать мораль. Конечно, вы изменились. Без дешевой косметики, без парика. Но глаза-то остались прежними. — Ник пристально посмотрел на нее. — Этот затравленный, испуганный взгляд, который вы бросили тогда, спускаясь по лестнице, преследовал меня долгое время. И я сразу же узнал его.
— Но, — спросила она с горечью, — почему же вы не выбросили меня за дверь, как в прошлый раз?
— Я был заинтригован, — протянул он. — Превращение подгулявшей сопливой красотки в воинствующую защитницу детей казалось необъяснимым. Вы явно не желали быть узнанной, и я решил подыграть вам.
Дороти была просто раздавлена.
— В вашей семье любят поиграть, — сказала она бесцветным голосом.
— Ну, вы тоже талантливая актриса. Даже в подпитии... — Его ноздри чувственно затрепетали. — Я тогда испытывал дьявольский соблазн. И кто знает... Но у этой сволочи был другой план, — тихо пояснил он. — Предполагалось, что я так и поступлю, оставив вас нетронутой. Скучный, старый, предсказуемый Ник.
— Нетронутой? Так вы намекаете? — Голос ее дрожал от возмущения. — Боже мой! Я была унижена и опозорена. Если вы думаете, что, набросившись на меня...
— Зачем же набрасываться?.. Неужели ты до сих пор не можешь признаться себе, что тебя влечет ко мне? Тебе нужны доказательства? Это проще простого. Ведь я хочу тебя больше всего на свете.
Дороти вскочила, инстинктивно чувствуя, что надо бежать. Но Ник шагнул навстречу, и они столкнулись.
Властным движением он привлек ее к себе. Защищаться было невозможно. Их губы слились в ненасытном, исступленном поцелуе.
Ник был прав. Зов плоти подчинял ее все сильнее. Робкие попытки оттолкнуть его на самом деле лишь возбуждали еще сильнее. И она перестала сопротивляться, чтобы не ускорять развязку. Ей хотелось продлить каждый миг своей колдовской власти над мужчиной, первым и единственным в ее жизни.
Сейчас Дороти была уже не в состоянии бежать от самой себя.
Было действительно слишком поздно.
Она трепетно изогнулась в его объятиях. И пальчики ее становились отчаянно дерзкими, стремительно проникая под его свитер.
Ник расстегнул ей пуговицы на платье и спустил мягкую ткань с плеча. Бретелька соскользнула вниз, и он освободил грудь из кружевной чашечки.
Ее плоть, казалось, отзывалась на каждое его прикосновение, сосок отвердел, плененный ритмической лаской. Дороти чувствовала, как Ник вздрогнул от наслаждения, прильнув к нему губами. Она словно растворялась, охваченная странной истомой. Когда Ник поднял ее на руки, она непроизвольно прильнула губами к его шее, сладостно предвкушая то, что неминуемо должно было свершиться.
Он положил Дороти на персидский ковер перед камином. И целовал, целовал ее беспрестанно, раздевая.
— Я грезил об этих минутах... Ты как волшебный цветок, который еще никому не был доступен, — самозабвенно произнес Ник.
Сквозь полузакрытые веки Дороти видела языки пламени в камине за его спиной. Огненная пляска разливалась в ее крови. Она тоже грезила об этих минутах. Только никогда не признавалась в этом даже самой себе. И вот теперь загнанная в подсознание мечта стала реальностью.
Ник гладил ее шелковистую кожу. Нежащие волны плавно покачивали ее, приготовляя к таинству соития.
И когда она застонала, умоляя его продолжать, он раздвинул ее бедра, и они стали одним целым.
Когда Дороти вернулась на землю и немного пришла в себя, слезы хлынули у нее из глаз. Ник осушал их губами.
— Это лишь начало — шепнул он, целуя ее волосы.
Внезапный телефонный звонок пронзительно вторгся в мир, который принадлежал только им двоим.
— Не отвечай! — Она схватила его за руку. — Перебьются до утра.
— Рискованно... Ингрид заподозрит неладное и явится к нам с официальным визитом.
Ник мягко отстранился, посвистывая, подошел к столу и снял трубку. В тот же миг лицо его изменилось.
— Не спится, Шарлот? Чем обязан?
Дороти ощутила легкий холодок и какую-то болезненную стыдливость, будто в комнате находился кто-то третий.