Поэтому стоило Розалии заикнуться об астрологии, как Катке с Натальей моментально поплохело.
А вот Аглая с Люсьеной оживились.
– Астролог? – вопрошала девушка. – Настоящий?
– Естественно, настоящий! Я таким людям гороскопы составляю, тебе и не снилось.
– Звездам?
– Угу.
– Ой, а кому именно?
Розалия задумалась.
– Ну… знаешь актрису Анну Иванову?
– Нет.
– И я никогда о такой не слышала, – сказала Аглая.
– Вот ей я и составляла, – выкрутилась Розалия.
– А мне можете?
– Люсьена, девочка моя, да за милую душу.
– Класс! И когда начнем? – обрадовалась та.
– Завтра.
– О’кей! – девушка дотронулась до щеки и тут же вскрикнула.
– Что с тобой?
– Прыщ! Новый прыщ! – закричала Люсьена. – Утром его не было.
– Люська, не паникуй, – сказала Диана.
Девушка метнула на мать злобный взгляд:
– Тебе хорошо говорить, у тебя самой лицо гладкое. А я выгляжу как уродка! Ну когда, когда они перестанут появляться? Я ведь перепробовала все средства.
Диана откинулась на спинку стула.
– Я говорила, не ешь много сладкого.
– А ну тебя, – Люсьена помчалась в сторону гостиной.
Егор развел руками:
– Подростковый период. Гормоны и все такое прочее.
– Она достала меня своими прыщами, – пожаловалась Диана.
Аглая отхлебнула горячий кофе.
– Дочура, ты забыла, как сама терроризировала нас с папой по поводу своей внешности?
– Ой, мам, ну ты еще царя Гороха вспомни.
– Но ведь было такое, ты не отрицаешь? Борюся, я ведь права?
– Конечно, Глашенька.
Вскоре столовую покинули Егор с Дианой и Борис Игоревич. Немного погодя наверх поднялась Наталья.
Усмехнувшись, Аглая Константиновна выудила из кармана пачку сигарет.
– Курить хочу – сил нет. Вообще-то Шурка не разрешает дымить в столовой, но сейчас ее нет, и я рискну.
Розалия поморщилась:
– Ваша сестра…
– А давайте перейдем на «ты», – предложила Гжельская.
Свекровь воспряла духом.
– Я думала, ты никогда не предложишь.
– Значит, договорились. Так что ты хотела сказать про Шурку?
– Слишком она нос задирает. Вся такая из себя, зазнайство так и прет.
– Розалия Станиславовна, вам не кажется, что находиться в гостях и обсуждать хозяйку дома неприлично? – вмешалась Копейкина.
– Ката? Ты еще здесь? Иди, детка, наверх, поиграй с Парамаунтом.
Аглая зашептала:
– Розалия, я полностью с тобой согласна. Шурка еще та зазнайка. Мне самой иногда…
– Я пошла. – Копейкина отодвинула стул.
– Дуй-дуй, мисс приличие. Так что тебе кажется, Глашуня?
Ката медленно поднималась по лестнице. Нет, ну откуда эта отвратительная привычка перемывать кости всем и каждому? Похоже, в лице хохотушки Аглаи свекровь нашла себе компаньонку. Теперь бедной Гжельской придется выдерживать поистине бешеный напор Розалии и постоянно носить с собой несколько ведер. Спросите зачем? А затем, чтобы складывать туда лапшу, которую в огромном количестве ей навешает свекровь-астролог.
В коридоре Копейкина столкнулась с хрупкой девушкой на вид чуть старше двадцати лет. Бледное лицо незнакомки заметно контрастировало с черными как смоль волосами, крупными кольцами спадающими на тоненькие плечи.
Девушка вздрогнула:
– Ой.
– Я тебя напугала?
– А вы… кто? – спросила девушка.
– Катарина. А ты, наверное, Нина?
– Верно.
Катка попыталась поддержать разговор, но Нина поспешила ретироваться.
Остановившись у спальни Дианы, Копейкина, прежде чем толкнуть дверь, постучала.
– Кто там такой воспитанный? – послышался голос Гжельской.
– Диан, можно?
– Проходи.
– А где Егор?
– В ванной. Да ты не стой на пороге, падай в кресло.
– Слушай, Дианка, мне так неловко из-за Розалии. Я готова сквозь землю провалиться.
– Расслабься, лично меня она нисколько не напрягает.
– Чего не скажешь об Александре.
– Брось, тетка всегда такая хмурая. Она и на мать с отцом постоянно ворчит, и на меня.
– Я смотрю, она и с Егором не ладит?
– Как тебе сказать. По мнению тетки, Егор самый настоящий тунеядец. Ну не может она понять, что человек, пишущий диссертацию, вовсе не бездельник.
– Кстати, как его диссертация?
Диана отмахнулась:
– Не наступай на больную мозоль. Третий год он с ней мается.
– Диан, я сейчас столкнулась с Ниной.
– И?
– Кто она такая?