– Что тут произошло, Стив? – осторожно спросил Осель.
– А-а-а… так меня Стив зовут? Буду знать. Понимаешь, братан, тут меня главным петухом назначили. – Стив обсосал косточку. – Вот сейчас эту курочку доклюю и начну свой курятник оттаптывать.
– Какой курятник? – выпучил глаза Петруччо.
– Да вон, под соломой трясется. Каждая курочка гнездышко готовит.
И только тут команда Стива поняла, что в камере они не одни. Под соломой действительно трепетали «курочки».
– Я вообще-то товарищ серьезный, – продолжал неспешно пояснять Стив, – правильной ориентации, а они, понимаешь, меня петухом… За это ответ держать надо. Ну кто первый?
Из-под соломы раздался истошный вой. Грязная подстилка вместе с «курочками» поползла в дальний угол камеры. Уголовники вжимались в стенку, прячась друг за друга.
– Шо я вижу, – расплылся Кот. – Наш хозяин заставил себя уважать!
– По-моему, я слышу голос Кота, – раздался дрожащий голос из угла, – Кот, это ты?
– А ты кто? Отзовись.
– Да я же это, Хмырь! Ты что, меня не помнишь?
– Из банды Клюка?
– Ну да! Слушай, Кот, выручай! Убери этого психа!
– Так, это кто там кудахчет? Ну-ка иди сюда, курочка. – Стив мгновенно оказался около Хмыря, и «коза» из двух пальцев нацелилась в глаза уголовнику.
Тот с диким воплем откатился в сторону и начал ломиться в дверь.
– Помогите!!! Хулиганы зрения лишают!!!
Стив, явно играясь, расставил пальцы веером и на полусогнутых вразвалочку пошел на бедного Хмыря.
– А сколько я зарезал, а сколько я убил, а сколько я душ невинных погубил, – нарочито сиплым голосом напевал он по пути.
Команда Стива в полном обалдении переглянулась и вновь уставилась на своего хозяина. Таким они его еще не видели. Или он окончательно сошел с ума, или, наоборот, слишком хорошо пришел в себя обратно. Двери камеры распахнулись, и внутрь ворвались охранники.
– Что здесь происходит?
– О! – хмыкнул Стив, выпрямляясь во весь рост. – Вертухайчики пожаловали. И че надо?
Стража оторопела.
– Но…
– Ты…
– Это… того…
– Не балуй…
– А кто балует? Я ж говорю: меня тут главным поставили. Так что по всем вопросам этой камеры обращаться ко мне.
Стив скорчил такую рожу, что охранники пулей выскочили из камеры. Пытаясь изобразить Леонова в аналогичной ситуации, юноша малость перестарался. Вслед за охранниками попытались выйти и заключенные, но им повезло меньше. Дверь перед их носом захлопнулась. Загремели засовы и замки.
– Пошли отсюда подальше, – просипел изрядно струхнувший начальник охраны.
– Да, пожалуй, они сами разберутся, – согласились с ним подчиненные.
– Я требую политического убежища!! – заголосил Хмырь.
– Да ты их столько сдал, – рассмеялся внезапно Собкар, – что они тебя примут с распростертыми объятиями. Провокатором при охранке подрабатывал, – подмигнул он Стиву. – Тебе это ни о чем не говорит?
– Фу, мерзость. – Юноша брезгливо отодвинулся от Хмыря. – Короче, так, братва, – изрек Стив, оглядывая уголовников, – отныне ваше место у параши.
– Мы согласны, – наперебой закричали зэки. – А это где?
– Хороший вопрос. Где здесь отхожее место?
– Там! – ткнули уголовники в другой угол камеры, где стояло вонючее ведро.
– Вот там теперь и есть ваше место.
Уголовники облепили ведро со всех сторон и замерли там, стараясь не дышать.
Стив вернулся к столу, сел на лавку.
– А ты чего стоишь? – обратился он к Оселю. – Подсаживайся. Ты, видать, меня знаешь. Кстати, кто меня еще знает?
Друзья переглянулись.
– Ну… – осторожно сказал Собкар, – вообще-то мы все четверо. Ты вроде как наш хозяин считаешься. Нанял нас.
– Странно… хозяин. Вы ничего не путаете? Может, я это… ваш пахан?
– А это что такое? – спросил Петруччо.
– Ну типа главарь. Правильный пацан… О-о, что я несу? Извините, ребята. Рефлекс сработал. Антураж здесь соответствующий. Вот если б я, к примеру, пришел в себя в Вестминском дворце, тогда б другой политес был.
Стив потряс головой.
– Кажется, я начинаю что-то понимать, – пробормотал Собкар, подсаживаясь к столу. – Давай все по порядку.
Кот, Осель и Петруччо, опасливо косясь на хозяина, тоже подсели рядом.
– Начнем с того, – начал Собкар, – что ты помнишь?
– Что помню? – задумался Стив. – Ну… сижу за решеткой в темнице сырой… Нет, это из другой оперы. Во! На паперти я сижу и ем колбасу… Стоп! На паперти?! Чего я там забыл? Колбасу ем с хлебом… может, перекусить сел? Во! Отдохнуть сел. Чего мне еще на паперти делать? Стоп, я же тогда расстраивался, что мне не подают какие-то жалкие медяки…
Собкар понимающе вскинул брови.
– Вполне возможно, – еле слышно пробормотал он. – Интересно, на какое государство ты работал, коллега? Память, похоже, отшибло напрочь. Оно и понятно, такой удар, да прямо в анус… Да и миазмов драконьих, видать, надышался. Неприятно. Поехали дальше. Что еще помнишь? Что было потом?
– Потом был этот… – старательно начал вспоминать юноша, – …как его… А! Мастер Мун был, во! Ребята, я начинаю вспоминать. Я же… Это вы! Я ж вас нанял! Слушай, братва, а на какое дело мы идти решили? На хрена я вас нанимал?
– Мы и сами хотели бы знать, зачем ты нас нанимал, – буркнул Осель.
– Так, ладно, Мастера Муна помню, при дворце короля магом был… помню… Слушайте, так он же задумал переворот сделать!
Судя по выражению лица Собкара, он окончательно убедился, что перед ним коллега из дружественной разведки. Об этой, еще одной тайной его профессии знали немногие.
– Точно помнишь насчет переворота?
– Спрашиваешь! Я потом еще, помнится, демона вызвал.
– Демона?
– Угу… Зачем я его вызывал? В толк не возьму… А! Вспомнил. Порнуху ему заказал. Так, порнуха… порнуха… а потом переворот… Нет, переворот вначале был… Слушайте, ребята, какая-то белиберда у меня в голове, но точно знаю, в каком-то государстве переворот готовится. На принцессу расклад идет… У здешнего короля дочь есть?
– Нет, только сын, – прогудел Осель.
– Ага, принц, значит. А у кого есть?
– С этим мы позже разберемся, – нетерпеливо ответил Собкар. – Что еще помнишь? Дальше-то что было?
– А чего дальше? – распустил пальцы веером Стив. – Вертухайчики в камеру затолкали, а эта братва, ты представляешь? Из меня маньку решила сделать!
– Не, не ваш он, – хмыкнул Кот, который, похоже, прочитал мысли Собкара. – Свойский пацан и говорит авторитетно. Ты в какой банде повязался? – повернулся вор к Стиву.
– А хрен его знает, – честно признался Стив. – Не помню. Вот оглядываюсь, а ни одного правильного пацана рядом нет.
Внимание Оселя привлекла сломанная пополам лавка.
– Это ты об кого ее сломал?
– Что значит – об кого? Я что, больной, за мокруху лишний срок мотать? Это вон тот придурок одноглазый хотел меня ей приголубить.
– А он ее сломал, – отстучал зубами кто-то из зэков от параши.
– Чем? – потребовал уточнения гигант.
– Кулаком, – судорожно всхлипнул тот же зэк.
Тут уже вся команда Стива уставилась на обломки лавки. Доска была толстая.
– Из какого ты ордена, брат мой? – степенно спросил Осель.
– А я почем знаю? – пожал плечами Стив. В глубокой задумчивости он взял колоду карт и принялся тасовать ее одной рукой. Масленые карты с неуловимой скоростью замелькали в его пальцах. Делал он это так профессионально, что Петруччо уверенно заявил:
– Все вы ошибаетесь, господа. Наш хозяин из цирка. Школу иллюзиониста прошел. Голову на отсечение даю.
– Не теряй головы, – дружно помотали головой Кот, Собкар и Осель.
– Надо мозги прочистить, – решительно заявил Стив, – тогда и разберемся, чей я. Вы есть хотите?
– Откушать не мешало бы, – вздохнул Собкар.
– Да, в животе бурчит, – закивали остальные.
– Эй, доходяги, – крикнул Стив зэкам, – значит, так: либо сейчас стол этот будет забит бухлом и хавчиком, либо вы сегодня все у меня курочки. Выбирайте.