Фреда бессильно осела на пол, сверкающая сфера мгновенно сжалась до маленького, едва светящегося пятна и погасла. Оттолкнувшись ногами, девушка отодвинулась от вампира подальше и посмотрела на свою руку — порез затянулся, оставив тонкую красноватую полоску на коже.
Вагнер лежал все так же неподвижно, повернув голову и, не сводя с Фреды взгляда, а облик его менялся на глазах.
Спекшаяся корка медленно исчезала, обугленные струпья, покрывавшие все тело вампира, пропадали без следа. Появлялась бледная гладкая кожа, стали различимы знакомые черты лица и четкие, скульптурные формы сильного стройного тела. Сейчас было видно, что его волосы и брови сгорели и пока не восстанавливались, как обновленные кожные покровы.
Рейнхард задвигался, хрипло простонав, с усилием повернулся на бок. Попытался привстать, опираясь на руку, но не сумел и снова опустился на пол, обессилено прикрыв глаза.
Фреда наблюдала за ним, дрожа всем телом, затем медленно, нерешительно придвинулась ближе. Протянула руку, коснулась его плеча.
Вампир тут же открыл глаза, уставившись прямо на нее.
— Спасибо… — прохрипел он.
— Ты горел, — сказала она.
— Я в курсе, — из горла Вагнера вырвался резкий, скрипучий смешок.
— А ты в курсе, что сейчас день?
— Так и было задумано, — вампиру, наконец, удалось приподнять верхнюю часть тела, опираясь на локти. — Спасибо за кровь. Это — ценный дар. После всего…
— Объяснишь? — Фреда будто не обратила внимания на его благодарность. — Или снова будешь рычать на меня, как бешеная собака? Или напускать туман таинственности и недомолвок?
— Объясню. Но сначала чуть восстановлюсь и кое-что сделаю, чтобы можно было говорить относительно спокойно. Прости, милая. Дай мне немного времени, — и он снова растянулся на полу.
Его обнаженное тело подрагивало, подчиняясь процессу восстановления.
— Что мне сделать? — спросила Фреда. — Чем еще помочь тебе?
— Ты сделала все возможное. И даже больше. Твоя кровь вернула меня, — проговорил он. — Остальное сделают холод и темнота. Здесь в доме вполне подходящая обстановка.
Фреда поднялась, зажгла еще одну свечу на камине и вышла в соседнюю комнату, в которой она ночевала в прошлое свое пребывание в этом доме. Заглянув в бельевой шкаф, Фреда взяла пару простыней и полотенце.
На кухне налила из чайника горячей воды в миску, развела ее холодной и вернулась в гостиную.
Расстелив на полу одну простыню, Фреда сказала:
— Сможешь перебраться на нее? Под тобой много…сажи. И коврик обгорел.
Вагнер передвинулся на простыню. Фред снова опустилась перед ним на колени, намочила полотенце в воде.
— Тебе не будет больно, если я… прикоснусь вот этим? — спросила она.
— Кожа еще не восстановилась окончательно, но больно не будет. Мне будет приятно, — ответил вампир.
Она начала с лица Рейнхарда, осторожно прикладывая мягкую влажную ткань. С удивлением обнаружила, что брови и волосы вампира тоже стали отрастать, сейчас его голову покрывал короткий ежик, совсем, как у Эйвина.
Вспомнив брата, девушка вздохнула.
Снова смочила и чуть отжала полотенце, коснулась плеч Вагнера, провела по груди, стирая последние следы, оставленные огнем.
— Это… было ужасно… кошмарно и запредельно, — проговорила она. — Я ждала, что ты найдешь меня, но не думала, что увижу тебя в виде… барбекю.
— Прости, что напугал.
— Да, напугал. Я уже подумала, что ты… склеишь ласты, или как там у вас это называется… и я не успею сказать, какая же ты сволочь.
Из горла вампира вырвался глухой звук, похожий на кашель.
Он покорно лежал, вытянувшись во весь рост, предоставив себя заботе девушки, и наблюдал за ее руками, за тем, как она осторожно прикасается к нему.
Фреда прошлась влажной тканью по его бедрам и ногам, заставив скрипнуть зубами. Она старалась не смотреть на то, что не было сейчас скрыто одеждой, но предательское зрение все равно уловило, что тело вампира реагирует на ее прикосновения. Она видела, как он сглотнул, и его горло дернулось.
Фреда раздраженно бросила мокрое полотенце в миску, развернула вторую простыню и небрежно прикрыла ею Вагнера.
— Вот, завернись, — сказала она. — Сможешь перебраться на диван?
Вагнер тяжело поднялся, обернул бедра простыней и грузно опустился на диван, откинувшись на спинку. Из-под прикрытых век он наблюдал, как она собирает простыню с пола, бросает ее в камин. Туда же отправился плед в подпалинах и грязное отжатое полотенце.