Обеспокоенно вздохнув, молодой человек умолк. Пауза длилась, мисс Коллинз тоже молчала, и я заключил, что Штефан ждет моего мнения.
– Конечно, это не мое дело, – начал я, – вы должны решить сами. Но, по моему ощущению, на позднем этапе вам следует придерживаться того, что вы уже подготовили…
– Да, я так и думала, что вы это скажете, мистер Райдер! – неожиданно вмешалась мисс Коллинз. Ее вызывающая интонация заставила меня споткнуться и повернуться к ней. Пожилая леди смотрела на меня с понимающим видом легкого превосходства. – Без сомнения, – продолжала она, – вы назовете это – как? – ах да, «художественной цельностью».
– Не совсем так, мисс Коллинз, – ответил я. – Дело в том, что с практической точки зрения, я полагаю, на этом этапе довольно поздно…
– Откуда вам знать, поздно или не поздно, мистер Райдер? – снова перебила меня мисс Коллинз. – О способностях Штефана вам известно очень мало. Не говоря уж о подспудном смысле его нынешнего затруднения. Почему вы присваиваете себе право выносить подобный приговор, словно вы наделены неким дополнительным чувством, которого лишены все остальные?
Неловкость нарастала во мне с самого первого выпада мисс Коллинз, а слушая это обвинение, я невольно отвел глаза, чтобы избежать ее взгляда. Я не нашелся, чем парировать ее вопросы, и минуту спустя, сочтя за благо разом оборвать спор, с легким смешком растворился в толпе.
Мне не оставалось ничего другого, как бесцельно слоняться по залу. Как и раньше, кое-кто порой на меня оглядывался, когда я проходил мимо, но, казалось, никто меня не узнавал. В какой-то момент я увидел Педерсена – того человека, с которым познакомился в кино: он смеялся в окружении других приглашенных. Я хотел было к нему подойти, однако тут меня удержали за локоть: я обернулся и увидел рядом с собой Хоффмана.
– Простите, что вынужден был на минуту вас покинуть. Надеюсь, о вас хорошо заботятся. Господи, что за ситуация!
Управляющий отелем тяжело дышал, по лицу его струился пот.
– О да, я получаю большое удовольствие.
– Простите, мне пришлось выйти – ответить на телефонный звонок. Но теперь они в пути, это точно, на пути сюда. Мистер Бродский может появиться в любую минуту. Господи Боже! – Хоффман огляделся по сторонам, потом придвинулся ко мне и понизил голос. – Список гостей был плохо продуман. Я предупреждал. Подумать только, кое-кто из этих людей окажется здесь! – Он покачал головой. – Вот так положеньице!
– Но мистер Бродский, по крайней мере, направляется сюда…
– О да, да. Для меня огромное облегчение, что вы сегодня с нами. Именно тогда, когда вы нам нужны. В общем, я не вижу причин для того, чтобы из-за… э-э… новых обстоятельств радикально менять вашу речь. Быть может, раз-другой упомянуть о трагедии не помешает, но мы поручим кому-нибудь произнести о собаке несколько слов, так что, действительно, отклоняться от заготовленного текста вам незачем. Единственное – ха-ха! – ваше обращение не должно быть слишком пространным. Но конечно же не мне вам указывать… – Он прервал себя коротким смешком и снова оглядел зал. – Кое-кто из этих людей, – повторил он. – Очень плохо продумано. Я их предупреждал. Хоффман продолжал молча озираться вокруг, и я таким образом получил возможность сосредоточить мысли на предмете речи, о которой он только что говорил.
– Мистер Хоффман, ввиду последних обстоятельств мне не совсем ясно, когда именно я должен встать и…
– Ах да, верно-верно. Как чутко вы все улавливаете! Судя по вашим словам, если вы просто подниметесь с места в назначенное время, никто не заподозрит, что могло случиться… Да-да, как это предусмотрительно с вашей стороны. Я буду сидеть рядом с мистером Бродским, так что, может быть, вы предоставите мне определить наиболее подходящий момент. Возможно, вы проявите такую любезность, что подождете моего сигнала. Боже мой, мистер Райдер, насколько ободряет в такое время присутствие людей, подобных вам!
– Я буду только рад оказаться полезным.
Шум на другом конце зала заставил Хоффмана резко обернуться. Он вытянул шею, желая разглядеть происходящее, однако, по всей очевидности, ничего существенного там не произошло. Стремясь привлечь его внимание, я кашлянул.
– Мистер Хоффман, еще один маленький вопрос Мне представляется, – я указал на свой халат, – я подумал, что мне стоило бы переодеться во что-нибудь более официальное. Скажите, нельзя ли позаимствовать какую-либо одежду. Ничего особенного не требуется.