Annotation
Мечтнаб Фантэск
Мечтнаб Фантэск
Безымянная зарисовка 1
"Слишком много людей".
C едва скрываемой неприязнью он озирается по сторонам. Продавцы, хвалящие свой товар, ругающиеся с ними и между собой покупатели, чей-то смех - это лишь то, что выделяется из общего гула человеческой речи. Он пытается отвлечься, чтобы не слышать, но обрывки фраз всё равно достигают сознания. Мельтешащие фигуры сливаются в постоянно движущуюся, аморфную, как амёба, толпу; вот небольшая часть этой амёбы отделилась и проплыла мимо него: двое взрослых среднего возраста и двое детей, видимо, семья. Остальная толпа проползает чуть поодаль, несмотря на непрекращающееся движение она никак не может сдвинуться с места. Бесчувственным, практически пустым взглядом он оглядывает человеческую массу в поисках инородного тела: знакомой белой фигуры. Её нигде нет, скорее всего, она всё ещё в том магазинчике.
Кто-то коснулся его плеча. Оглянувшись, он видит девушку. Правый глаз у неё обычный, а левый -- весь чёрный, и лишь в центре, на месте зрачка красный значок в форме песочных часов, как пятно на спинке у чёрной вдовы.
- Планируете остаться здесь на ночь? - спрашивает незнакомка.
Он недовольно кивает в ответ.
- Выбрали, где остановитесь?
- Не беспокойтесь, мы уже нашли себе место для ночлега.
Решив, что девушка - зазывала из одной из местных гостиниц, он, подчёркивая незаинтересованность, отворачивается к людному пространству рынка, однако её следующая фраза вновь заставляет его обернуться.
- А я и не беспокоюсь, - говорит она. - Просто хочу попозже зайти в гости, чтобы кое-что с тобой обсудить.
- Со мной? Нам не о чем говорить. Я тебя впервые вижу.
- Это тебе не о чем. Можешь просто слушать. Ну так, где ты будешь вечером?
- Последний этаж самого высокого здания на северной окраине.
- Заброшенный дом? Решили сэкономить?
- Нам не привыкать к таким условиям.
"Чёрная вдова" улыбается, затем резко разворачивается и уходит.
Он продолжает сканировать взглядом толпу. Через пару минут он замечает ту, кого так долго ждал: одетую во всё белое блондинку с белоснежной кожей. На плече правого рукава её куртки нашит красный крест, из-за чего девушку принимают за врача, однако на самом деле она не имеет никакого отношения к медицине.
- Не думала, что ты будешь ждать, ты же так не любишь находиться среди людей. Ну, раз ты здесь, тогда понеси это.
Она улыбается и протягивает ему пакет с покупками.
Они покидают торговую площадь и оказываются на одной из городских улиц. Как и везде, в этом городе заселены лишь три-четыре нижних этажа. Селиться выше опасно: чем дальше здания уходят в небо, тем более хрупкими становятся. Горожане предпочитают не думать о реальном положении дел и постоянной опасности, в которой находятся. Под поверхностью улиц здания, подобно огромным колоннам, уходят на сотни, если не тысячи этажей вниз. Лишь в безоблачные солнечные дни можно разглядеть самое дно. В городах пропасть скрывают настилы из металлических листов, выполняющие роль дорог; совсем другое дело незаселённые места, где передвигаться можно лишь по бетонным балкам и самодельным мостикам. Этот мир - ад для тех, кто боится высоты. Жить ниже нельзя: там что-то не так с воздухом. Стоит спуститься на два-три этажа, как уже начнёшь задыхаться.
Здания в черте города всё ещё более-менее прочные, их должно хватить на пару десятилетий, те же, что расположены к северу, могут рухнуть даже из-за сильного порыва ветра. Горожане туда заходить не рискуют, потому он и выбрал северную окраину. Если бы его спутница попросила, они бы остановились в гостинице, как поступают все остальные путешественники, однако она не стала ему возражать, несмотря на то, что может и хотела бы хоть недолго снова пожить в комфортных условиях.
Состоящий из разномастных металлических заплаток настил закончился, и дальше им пришлось передвигаться по балкам. Неизвестно, для чего изначально предназначались эти соединяющие здания бетонные перемычки, расположенные на такой высоте от поверхности, однако в современных условиях их наличие стало определяющих фактором выживания человечества. Не будь их, не было бы и городов в том виде, в каком они существуют сейчас, и, что самое главное, стали бы невозможны торговля между поселениями и миграция с обветшавших территорий.
Выбранное для ночлега здание выделяется на фоне остальных, десятка на два этажей превосходя своё окружение.
- Выше половины я подниматься не буду, - говорит она, осматривая постройку.
- Хорошо, - равнодушно отвечает он. - Располагайся там, где тебе будет комфортно, а я, как обычно, заберусь на самый верх.
- Тебе не кажется, что это опасно?
Он пожимает плечами:
- Здание не так уж плохо сохранилось, пол не должен рассыпаться под ногами.
Пообедав вместе со спутницей, он отправляется проверить верх здания. Хрупкость почти ощутима: потолок, стены и пол наверняка пронизаны микроскопическими трещинами, однако, пока трещин не видно, опасности они не представляют. Чем выше, тем сильнее дует ветер; возможно, что и в составе воздуха происходят какие-то незаметные для человеческого организма изменения, пагубно влияющие на материал, не исключено также и воздействие каких-то неизвестных факторов. Люди, горожане по крайней мере, заперты в узком, наиболее благоприятном интервале высот, так называемом "поясе жизни". Если б не это ограничение, города могли бы быть компактнее и существование человечества могло бы быть гарантировано на более долгий срок.
Сейчас "первозданных", не подвергавшихся заселению территорий более девяноста пяти процентов, но по мере того, как человечество будет всё лучше приспосабливаться к этим, пока что сравнительно новым для него условиям, численность населения будет расти, а, следом за ней возрастёт и площадь, необходимая городам. К тому же, здания ветшают и сами по себе, без человеческого вмешательства, так что со временем, срок их использования, который сейчас составляет около шестидесяти лет, будет сокращаться. Всё это в итоге приведёт к нехватке территорий и, как следствие, к войнам. Вероятно, не более, чем через пятьсот лет, человечество окажется на грани вымирания, а через тысячелетие этот мир, к тому времени уже давно безлюдный, рухнет, засыпав поверхность планеты своими обломками.
Нахмурившись, он отворачивается от окна. Обычно он пытается не думать о подобных вещах, однако порой, особенно, когда голова ничем не занята, такие мысли возникают сами собой. "Все те усилия, что человечество предпринимает для выживания тщетны, но это в долгосрочной перспективе, - как обычно успокаивает он себя, -- а мне беспокоиться не о чем. Мы живём в "золотой век" человечества, наше поколение не помнит переходного периода после краха старого мира, а конец нового мы не застанем. Так к чему беспокоиться о чужом будущем, на которое мы всё равно не можем никак повлиять?".
Чтоб окончательно развеять грустные мысли, он решает спуститься обратно к своей спутнице, к немалому для той удивлению.
После ужина он вновь забирается на последний этаж. Если бы не странная незнакомка, пообещавшая зайти в гости, можно было бы уже готовиться ко сну. Дальнейший путь уже обдуман - впрочем, что тут обдумывать, просто выбрать направление и идти, пока не наткнёшься на следующий город - так что ему ничего не остаётся кроме как, вновь уставиться в окно на окружённый безжизненными зданиями город. Впрочем, тот участок безжизненной территории, где они остановились на ночлег, можно назвать и мёртвым. Ещё лет десять назад город располагался здесь, но из соображений безопасности вынужден был переместиться к югу. Само по себе нахождение здесь не представляет опасности, однако для долговременного проживания это место уже не подходит. Возможно, в будущем, когда требования к жилью придётся снизить, люди будут удивляться поспешности, с которой их предки заселяли новые территории, однако пока что бросать здание, не дожидаясь, пока оно всё покроётся трещинами, никому не кажется расточительным.